– - Хорошо. Не надо соединять. Пусть заходит.

Кроуфорд с тяжелым вздохом повалился в кресло и, залпом допив ста-кан, отсутствующим взглядом уставился на лежащий на журнальном сто-лике футляр с последней копией доклада по проекту "Лунный Свет".

Через несколько минут в гостиную вошел Коэн и опустился в кресло на-против вице-президента.

– - Я понимаю, Патрик, что вы пришли с очередной порцией плохих но-востей.

– - Извините, сэр, я должен кое-что сообщить вам лично. Дело в том, что перед тестом на полиграфе я проинструктировал специалистов, чтобы они, несмотря на результаты, вложили в конверты заключения, подтверждаю-щие отсутствие утечки со стороны всех четверых, прошедших через поли-граф.

– - Ну и...
– - Кроуфорд поднял на Коэна усталые глаза.

– - Результаты одного из тестируемых не совсем однозначны.

– - Кто?
– - вице-президент повысил голос, чуть подавшись вперед.

– - Литман...

– - Вот дерьмо! Как он мог! Я знаю его почти тридцать лет...

– - Боюсь, сэр, ситуация несколько сложнее. Мы не можем сделать одно-значные выводы о предательстве.

– - Поясните.

– - Дело в том, что результаты теста говорят о том, что Литман не явля-ется источником утечки... Вернее, он верит в то, что он никому ничего не рассказывал о курьере.

– - Вы меня доконаете, Патрик, -- Кроуфорд устало обмяк в кресле, под-няв глаза к потолку.
– - Тогда в чем же дело!

– - Дело в том, что сканер мозговой активности зафиксировал несколь-ко цепочек сигналов, отражающих его реакцию на задаваемые вопросы на подсознательном уровне. Они говорят о сильном эмоциональном напряже-нии и даже страхе, связанном с правдивыми ответами по поводу утечки.

– - Черт возьми! У нас у всех сильное эмоциональное напряжение!

– - Причиной эмоционального напряжения Литмана является какой-то внешний фактор, как бы убеждающий его, что он говорит правду. Во всяком случае, так эти сигналы интерпретируют специалисты. Это может проис-ходить по трем причинам: сложное психическое заболевание, прием психо-тропных средств или гипнотическое воздействие.

– - Вы хотите сказать, что Литман...
– - начал Кроуфорд и, не договорив, замолчал, напряженно сдвинув брови.

– - Сэр, я хотел бы попросить вас санкционировать полную проработку передвижений Нормана Литмана за последние две недели, то есть с момен-та, когда было назначено сегодняшнее совещание, а также полный доступ к его банковским, медицинским документам и всем видам почты, включая личную. Все действия будут проведены моими людьми через Националь-ную систему наблюдения и анализа персональных данных. О проверке бу-дут знать только три человека: вы, я и мой помощник -- он же аналитик, участие которого в проекте вы одобрили.

– - Но ведь вы сказали, что с ним работает Служба безопасности "Базы" и...

36

– - С ним действительно работает наша Служба безопасности. Его также пропустили через нейрополиграф, с той лишь разницей, что с его согласия ему ввели препараты, стимулирующие правдивые ответы.

– - Зачем тогда этот спектакль с пособием по потере кормильца?

– - Извините, сэр. Мне важна была реакция присутствующих. Кроме того, это часть методики тестирования на нейрополиграфе, связанная с про-вокацией реакций на фоне подсознательного страха.

– - Не забывайтесь, Коэн, -- медленно, с угрозой проговорил Кроу-форд.
– - Мы вам не лабораторные мыши.

– - Еще раз прошу прощения, сэр, я лишь стараюсь как можно эффектив-нее решить нашу проблему.

– - Знаю... Но будьте осторожнее в выборе методов, иначе эта проблема может стать последней в вашей карьере, -- уже спокойнее сказал вице-пре-зидент.

– - Да, сэр. Так вы даете санкцию на разработку Литмана?

– - Да, даю. Но только устную... И знайте -- вы действуете на свой страх

– - риск.

– - Конечно, сэр. Как всегда...
– - сказал Коэн, вставая с кресла.

Мотель.

Пригород Вашингтона.

18 декабря 2021 года. Вечер

Горячий душ медленно, но верно делал свое дело. Напряжение понем-ногу спадало, и мозг, вяло прокручивая под струями горячей воды события уходящего дня, настойчиво требовал отдыха. Марта резко тряхнула голо-вой, посылая в разные стороны фонтаны брызг со своей короткой приче-ски, и переключила душ на холодный. Тело чуть содрогнулось от резкого контраста, по коже прошла быстрая волна тепла, сердце забилось чаще, мысли приобрели прежнюю четкость. Она глубоко вдохнула и медленно, с шипением выпустила воздух сквозь сжатые зубы. Нет, расслабляться сей-час нельзя.