Шрифт:
– А как же! Или я не богатырь?
Егорка просиял. И сказал уверенно: - Не испугаются.
Он дождался конца репетиции, подошёл к Инессе Валентиновне и отвёл её в сторонку.
– Инесса Валентиновна, как нам сделать так, чтобы в лагере не испугались грозы и небольшого землетрясения, которое здесь скоро произойдёт?
– Точно произойдёт?
– невозмутимо спросила Инесса Валентиновна.
– Точнее не бывает, - подтвердил Егорка и посмотрел на Михаила. Тот подошёл и встал рядом.
– И как долго будет длиться ваше грозовое землетрясение?
– поинтересовалась Инесса Валентиновна.
– Примерно полчаса, - прикинул Михаил.
– Примерно не пойдёт, надо точное время. Полчаса вам хватит?
– Хватит, - пообещал Михаил.
– А потом что?
– А потом всё стихнет и будет как раньше. Тишь да гладь.
– Да не такая уж здесь тишь, по ночам кто-то на берегу рыдает, из медпункта дети пропадают, - она выразительно посмотрела на Егорку, - и котлеты в озеро кидают.
– Вот именно поэтому нам и надо организовать быстрое затмение и землетрясение, - заверил её Михаил.
– Ну что ж, тогда я иду в дирекцию и предупреждаю, что сейчас будут проводиться учения по спасению во время землетрясения. Но только полчаса.
– Спасибо!
– поблагодарил Михаил.
– Мы успеем.
– А если не успеем, Миш?
– испугался Егорка, когда Инесса Валентиновна ушла.
– Успеем, - успокоил его Михаил.
– Фросю зови.
Через несколько минут, когда всех детей вожатые загнали в домики и лагерь опустел, начались "учения". Михаил принёс из Пройдохи старый ржавый меч, и они пошли на берег. Чем дольше Михаил держал меч в руке, тем больше тот оживал. Когда они подошли к озеру, меч уже сиял и переливался.
– Ну что?
– спросил Михаил.
– Начнём?
Егорка крепко взял Фросю за руку и кивнул. Михаил вонзил меч в песок. Земля зашаталась и в наступившей вдруг среди бела дня кромешной тьме Егорка едва удержался на ногах. Всё повторялось - как тогда, на Караульной сопке, всё это Егорка уже видел, но привыкнуть к такому, наверное, невозможно никогда. Егорка знал, что будет дальше, и всё же оробел, когда огромная семиголовая птица приземлилась рядом с ними, и рогатая голова спросила: - Михайло-богатырь, аль случилось чаво?
Запыхавшийся Змей Добрыныч подлетел чуть позже и, отдышавшись, завопил: - Егорий!
Глава 11
Фрося смотрела на драконов во все глаза и не могла наглядеться. Вот это да! Оранжево-зелёные чешуйки Змея Добрыныча переливались золотом, все три его головы счастливо улыбались, а хвост его двигался как у домашней кошки. Михаил объяснил, что разговаривать им некогда, на всё про всё двадцать пять минут осталось, а больше нельзя, потому что лагерь здесь детский и во всех вон тех домиках ребятишки сидят и их скоро на обед вести надо. Поэтому все приветствия и разговоры потом, а сейчас сразу к делу. И попросил Фросю с Егоркой дело изложить.
Услышав их рассказ, Горный Змей нахмурился и велел Змею Добрынычу: - Ну-кось, найди его. Озеро облети и с собой приведи. Да поторапливайся!
Егорка хотел спросить, как же это Змей Добрыныч найдёт динозавра, если тот в озере сидит? И как он его с собой приведёт, заставит или выманит? Но, подумав, спрашивать он ничего не стал, а решил подождать и посмотреть, что дальше будет.
А Горный Змей оглядел Фросю с одобрением и повернулся к Егорке: - Твоя барышня?
Егорка покраснел и промолчал. А Горный Змей, как ни в чём не бывало спросил Михаила: - Твоей, значится, невесты сестрица меньшая?
– Племянница, - поправил Михаил.
– Это видать, - кивнули все семь голов. А главная рогатая добавила: - Доброго роду.
А Фрося и не слышала, что о ней говорят, она напряжённо вглядывалась в озеро, надеясь, что Змею Добрынычу удастся найти её динозавра. И ему это правда удалось! Обратно он летел низко над озером, фыркая на тарабарском* языке, будто ругаясь и подгоняя, а прямо под ним, как перископ подводной лодки, рассекала воду ярко-синяя голова. Дракончик пригнал динозавра к берегу и, явно довольный собой, совершил красивую посадку на пирс.
– Вон тама пряталась, - доложил он Горному Змею.
Тот посмотрел на Добрыныча, на динозавра, дрожавшего то ли от холода, то ли от страха, и приказал племяннику: - Рассказывай.
– А чаво рассказывать, дядька, чаво рассказывать, когда эта дурында непослушная жила себе дома с матушкой, в озере купалась, рыбой питалась, играла, подрастала и горя не знала. Так нет же, мамку ослушалась, вот теперь расхлёбывать нам, - Змей Добрыныч о чём-то заворковал с динозаврихой, а Егорка, Фрося и Михаил в один голос спросили: