Шрифт:
Похрустывая осколками того, что совсем недавно было гостиной, мужчина доплелся до дивана. Он был опустошен, точно удар о стену вышиб из него все эмоции. Михаил опустился на подушку, невидящим взглядом обвел комнату. И что теперь? Вся жизнь развалилась на части. Два дня назад он был успешным сорокадвухлетним юристом, имел отличный дом и любящую верную жену. А теперь он - уродливый полукозел. Во всех смыслах рогоносец!
Михаил всхлипнул и закрыл лицо руками. Вздрогнул.
Что-то было не так. Придирчиво ощупав лицо, мужчина визгливо расхохотался. Его охватило веселье - признак сумасшествия, скорее всего. Мужчина вприскочку направился к зеркалу в прихожей. Ну, чем еще порадует его сегодня мерзкое стекло?
Из зеркала глянул урод: не человеческое лицо и даже не рожа сатира, которой Михаил «любовался» каких-то два часа назад. Отвратительная смесь: еще человеческий подбородок в завитках темной шерсти, заострившиеся длинные уши и вытягивающийся вперед череп. Из глубоких глазниц таращились ярко-желтые глаза с горизонтальными зрачками.
Мужчина застыл. В животе поворачивалось скользкое щупальце. Михаил несколько раз открыл и закрыл рот, потом громко заблеял и, наконец, заорал, швырнув в зеркало первое, что попалось под руку – связку ключей.
Зеркало лопнуло паутиной трещин. На Михаила смотрели тысячи уродцев, ржущих над своей гротескной рожей.
9
Тихо щелкнула входная дверь. Маргарита не удивилась царящему в доме беспорядку. По усыпанному обломками и шерстью полу, она вошла в гостиную.
Женщина опустилась на пол, глядя на то, что осталось от ее двадцать шестого мужа. Михаил попытался что-то сказать, но из поросшего волнистой шерстью горла вырывалось тонкое блеянье. Марго покачала головой.
– Прости меня. Я надеялась, в этот раз будет иначе, но как видишь, ошиблась, - она вздохнула. – А ты продержался долго – почти два месяца. Другие и трёх недель не протянули.
Она помолчала, поглаживая колечки шерсти на его груди.
– Я не специально, дорогой, так случается. Наверное, это проклятие, - она вынула из кармана пучок салата. – Хочешь травки, козлик милый?
10
– Ты не говорила, что разводишь коз, - незнакомый мужчина разглядывал в кухонное окно девять животных, бродивших по загону.
– Да, - улыбнулась Марго, затачивая нож. – Люблю козлятину.
Ольга Травушкина
В ОЖИДАНИИ ВЕСНЫ
За окнами быстро темнело. Валил густой снег, яростно завывал ветер. Мужчина, читавший у камина книгу, бросил взгляд на окно и поежился.
– Похоже, надвигается снежная буря, – сказал он. Его жена, вязавшая на диване кофточку, кивнула, не отрываясь от своего дела.
В этот момент раздался негромкий стук в дверь. Удивившись, что в такую погоду кто-то может быть на улице, мужчина поднялся и пошел открывать.
– Кто там был? – спросила жена, когда он вернулся в комнату.
– Девчонка какая-то, – ответил муж. – Одета бедно. Вроде как поселиться хочет в нашем городе... Спрашивала, не пустим ли мы ее на ночлег.
– Ни в коем случае, – усмехнулась жена. – Еще рядом с нашим домом жить вздумает... Только нищих нам не хватало!
Мужчина подошел к окну, но задергивать штору не торопился.
– Вон она, в соседний дом стучится.
– Впустили?
– Нет… к следующему дому пошла. Она ко всем подряд просится, что ли?
– Пусть просится, – равнодушно ответила женщина. – Подбрось лучше дров в камин. Ну и холодина!
– Говорят, когда-нибудь в нашем городе наступит весна, – мужчина задумчиво бросил в огонь несколько поленьев.
Женщина молчала. Она тоже верила в это. Все жители верили, что однажды весна обязательно наступит. Хотя здесь, в этом городе, ее не было уже очень-очень давно, люди верили, что однажды она придет – и растает снег, зазвенит капель, прорастет сквозь стылую землю ярко-зеленая трава, а с небес будет светить теплое солнце…
Девушка, которую так и не впустили ни в один дом в городе, в это время шла по заснеженной дороге. Неожиданно она остановилась. Огляделась по сторонам, подумала и решительно зашагала в сторону от дороги – снег словно расступался перед ней, не давая увязнуть. Расступался, и там, где она проходила – таял. Как исчезали холода и морозы там, где ступала ее изящная ступня...
Девушка наклонилась и бережно подняла что-то маленькое.
– Бедная… – прошептала она. Подула на замерзшую синицу, прикрыла ее ладонью.
В воздухе запахло ландышами. Прошло несколько минут, и вдруг птица открыла глаза. Закрутила головой, защебетала. Девушка улыбнулась, и ее зеленые глаза сверкнули радостным «огоньком»:
– Отогрелась, моя хорошая...
С синицей в руках девушка шла все дальше и дальше от города. Когда-нибудь она придет сюда снова, и, возможно, здесь, в краю вечной зимы, все-таки настанет весна.