– А откуда ты знаешь, что у нее никого нет?

– Ну, со слов ее матери. Думаю, если бы был кто-то серьезный мать бы знала.

– Ясно. Спасибо, друг!

– Так, что случилось? Чего это вдруг ты заинтересовался?

– Да, понимаешь, Вов, встретил ее на днях, посмотрел и аж заколдобился! Хочу повстречаться с ней.

– А! Понимаю! Ну, удачи! Телефон нужен?

– О! Конечно!

Вовка посмотрел в записной книжке, что лежала возле телефона и, найдя ее номер, написал его мне на неаккуратно вырванном листочке. Я сложил его, как самое дорогое, что у меня было и попрощался с другом.

Что ж, теперь у меня было все для того, чтобы сойтись с Лорой ближе. Из дома я набрал ее номер и оказалось, что девушка никуда не собиралась. Планов у нее вроде не было, и мы договорились, что через час я зайду за ней.

Этот час я провел в тщательной подготовке к визиту. Я принял душ, помыл голову, короткая стрижка высохла почти моментально. Побрился и надушился. Родители с удивлением смотрели на меня, но ничего не спросили. Впрочем, трудно было не догадаться куда и зачем я собираюсь идти. Мама тихонько посмеивалась, а отец так тщательно скрывал свои эмоции, что показался даже через чур грубым, хотя ни в коей мере не являлся таковым.

До дома Лоры мне нужно было перейти через дорогу и стройку. Этот долгострой я помнил с первого класса. Там на выложенном первом этаже мы прятались, прогуливая уроки, играли в «войнушку», перепрыгивали через провалы, прятались в сыром, вонючем подвале. Там же мой одноклассник Петросян нашел карты с голыми женщинами и мужчинами. Помню мы их честно поделили между всеми мальчишками. Но не долго они у нас лежали в карманах, кто-то из девчонок нас сдал учительнице и на одном из уроков она произнесла строгим голосом гестаповца: «Мне стало известно, что у мальчиков имеются карты с фотографиями голых женщин! Фотографии сдать!!!» Мы же простые души сдали ей все карты до одной! Вереница выстроилась перед столом учителя, это мальчишки кидали на стол карты, словно стяги фашизма бросали победители у стен кремля. И вот я заканчиваю военное училище, а дом так и не достроен. Возле булочной я остановился и перевел дыхание, так как понял, что слишком быстро шел, почти бежал и дыхание мое не ровное и не спокойное. Вот подъезд, захожу и поднимаюсь на второй этаж. Вот она, заветная дверь, первая слева! Номер квартиры «девять». Рука немного вспотела, дую на ладонь и нажимаю на кнопку звонка. Тишина. За оббитой кожзамом дверью ничего не слышно, изоляция хороша. Нажимаю второй раз и держу чуть-чуть дольше.

Вдруг дверь отворяется и на пороге меня встречает она! Лора в коротком платье. В нем ее фигура еще больше мне нравиться. Какие же у нее ноги! Волосы распущены и их длина немного ниже плеч. Густые хорошие, темные, но не черные. Девушка не накрашена, но ей это и не надо делать. От природы ее выразительные глаза выделены густыми ресницами, черными бровями, возможно, немного подправленными пинцетом. Легкий румянец на смуглой то ли загорелой, то ли тонированной коже, но скорее от той же природы или породы. В милых ушках золотые кольца. На тонких пальцах тоже золото с камнями, с синим, под цвет глаз и красным, под яркие губы.

– Здравствуй! Проходи, я еще не готова! – она открыла широко дверь, пропуская меня внутрь квартиры.

– Может, я на улице подожду? – застеснялся я.

– Еще чего! Заходи! Никто тебя не укусит! – Лора втянула меня за рукав внутрь квартиры, в темный коридор.

– Кто там, доченька? – услышал я голос Аллы Петровны. Я ее не знал, но не трудно было догадаться.

– Это ко мне! Это Вова Корелин! – кричит она матери.

Перед нами вырастает статная фигура Аллы Петровны. Ей на вид лет сорок, и она очень похожа на Аксинью из фильма «Тихий дон». Женщина так же встала, уперев свои руки в бока. На не пестрый халат, поверх которого надет фартук, видимо она что-то готовит.

– Ну, проходите, молодой человек! – начинает она строгим голосом. А потом не выдерживает и улыбается. – Что ж это вы?! Матери, значит, общаются между собой, Романцевы так те вообще чуть ли не каждый день звонят, а вы, являясь их лучшим другом и соседом, к нам явились впервые! Не хорошо! Проходите! Будем вас потчевать! Вот Лора испекла осетинские пироги!

– Спасибо, но я ненадолго…

– Еще чего! Вот посидишь с нами, а потом пойдете куда собирались! Не забывай, что сегодня праздник!

Я нагнулся и снял обувь. Лора взяла меня за руку и провела в центральную комнату, усадила на диван и ушла, объяснив, что должна переодеться.

Оставшись один в комнате, я стал рассматривать ее обстановку. Сразу чувствовалось, что квартира принадлежит кавказской семье. На стене висел толстенный ковер с пестрым рисунком. На ковре красовалось холодное оружие, - кинжал, сабля, кривой нож. На паркетном полу тоже лежал ковер, немного истоптанный, но тем не менее не утерявший своих красок и плотности. Стены не были обклеены обоями, а были окрашены в разные цвета. Тяжелая, хрустальная люстра свисала над всей довольно большой комнатой и круглым столом, стоящим посреди комнаты. У стены сервант, уставленный хрустальными вазами, вазочками и бокалами. Большой цветной телевизор, стоящий на одной ножке с колесиками, был накрыт тоже маленьким ковриком.

Из кухни слышались звуки обжариваемого мяса и одурманивающие запахи трав и специй. Квартира была трехкомнатной, а комната, в которой я ожидал, была проходной.

– Не скучаешь? – спросила меня Лора, выглянув в приоткрытую дверь. Девушка еще предстала в том же платьице, но уже подкрашенная и с завитыми волосами.

– Нет, все нормально!

– Хочешь, включу телевизор? – интересуется Лора.