Немецкий же барон с ироническим прищуром смотрел на изменившегося в лице польского пана. Хотя Фокке большую часть жизнь провоевал, сражаясь за деньги, он не считал себя - и на самом деле - не был жадным. А этим польским панам свойственна алчность и жадность сверх меры. Посули им холм из золотых монет, утопиться за это готовы. Ведь понятно: русский пленник хитрит и хочет лишь выиграть время. Даже стало жарко барону, он поднял с лица забрало. Тревога не покидала его. Наоборот, она нарастала, словно он бравым маршем шествовал по солнечной лужайке и неожиданно перед ним открылась бездонная с пугающей чернотой бездна...

"Ну что за еще глупости, - подумал барон, - двигайся за ними отряд русских воинов, наши сторожевые псы подняли бы лай".

Видя, что Рудницкий еще долго может вот так стоять, что жадность и чувство благоразумия борются в нем между собой и непонятно, что победит, барон решил взять командование отрядом на себя. Он поднял вверх правую руку и скомандовал:

– Отряд в лагерь шагом ма...

Он не закончил. Словно негромко треснула веточка, и в центре лба фон Фокке вырос кровавый кружок. Его массивная туша, звеня доспехами, с грохотом свалилась с вороного коня.

Псы залаяли с опозданием. А вокруг пана Рудницкого стали падать люди. Вроде и выстрелов не слышно, а падают! Жуть какая! Незримая и непостижимая смерть крушила бойцов отряда. Рудницкого парализовало ужасом. Откуда и чего ждать, как защищаться?!

– Дьявол!!!- проорал кто-то из ляхов.

Оставшиеся в живых бойцы не нашли ничего лучше, как, пришпорив коней, обратиться в бегство. Надо спасать свою шкуру, если сам дьявол пришел по твои души!

Рудницкий находился в состоянии шока, не в силах двинуться с места. Тут что-то тонкое и прочное захлестнуло ему горло, а затем резко дернуло, застив уйти пана в самые крепкие объятия небытия.

Скопин-Шуйский с удивлением смотрел, как падают с разбитыми головами. Неведомая и непостижимая смерть пришла к ним...

Вдруг к клетке с пленником подъехал всадник в балахоне наемника-крестоносца, он спрыгнул с коня, подобрал ключи у Рудницкого и быстрыми движениями отомкнул клетку.

Князь Скопин-Шуйский заметил, что человек в балахоне очень молод и сильно прихрамывает. Когда порыв ветра скинул его капюшон, то открылось красивое, юношеское лицо с такими нежными чертами, что можно было подумать, что это переодетая девушка. Правда волосы незнакомца порядочно подгорели, а на левой щеке просматривались сходящие ожоги.

Когда клетка распахнулась, юноша, хромая, шагнул внутрь.

"Похоже, это Дьявол решил спасти меня из плена, - похолодел бесстрашный Скопин-Шуйский.
– А в обмен заберет душу! Сатана по преданию хромой после падения с небес. И тоже кажется красивым. Вот и не верь попам! Люцифер-то пришел ко мне!"

Скопин-Шуйский дрожащим голосом спросил:

– А ты кто?

Незнакомец ответил:

– Друг! Ваш друг! Не бойтесь меня!

Князь Михаил скорее утвердительно, тем вопросительно произнес:

– Сатана?! Ты Сатана?!

Юный спаситель рассмеялся в ответ:

– Ну, вот, княже! Я подозревал, что меня могут принять за Дьявола. Успокойтесь, я не сатана!

Скопин-Шуйский с удивлением произнес:

– Кто ты тогда? Чудесным образом убил столько отборных бойцов, хромаешь и как-то странно красив...

Юноша мило улыбнулся в ответ и заметил:

– Бог создал человека по образу и подобию своему. Это значит, человек может стать сильнее и Дьявола и черта!

Освободившись от цепей, Скопин-Шуйский ощутил сильную боль в голове, отдающую в макушку. Когда он стоял прикованный, был в шоке и даже забыл, что ему хорошенько двинули палицей.

"Вот и съездил в Старую Руссу...
– подумал князь.
– Встретился с самим дьяволом в человеческом обличье... Или, все же, это человек с силой дьявола?!"

Выбираясь из клетки, князь Михаил опять спросил своего спасителя:

– Если ты не Дьявол и не черт, то кто тогда будешь?

Юноша без колебаний ответил:

– Я из страны заморской Британии.

Скопин-Шуйский посмотрел на своего освободителя внимательнее, но не поверил. Князю показалось, что это всего лишь уловка, а на самом деле... Кто он на самом деле, если не Сатана? Лучше не думать об этом. Князь Михаил, хорошенько взвесив обстоятельства, предложил:

– Ты спас мне жизнь. Хочешь я тебя своим главным советником и мечником сделаю!?

Юноша улыбнулся и ответил:

– Сочту подобное за честь!

Скопин-Шуйский не ожидал такой ответ. Дьявол дал согласие стать его мечником... Или, все же, не дьявол?!