Узнав, что его начальником стал кажущийся на его фоне мальчишкой Алексей, Ваала робко запротестовал.

– Он еще сопляк, князь. Как мне быть под его началом?

Скопин-Шуйский сурово произнес:

– Что, по росту дают чины? По доблести!

Увидев вошедшего к нему Сотникова, князь-воевода пригласил его к столу и дружелюбно сказал:

– А ты уже почти не хромаешь! Неужели можно так быстро заживлять раны?

Алексей подтвердил:

– Можно! Только не всем это дано! Нужно индивидуально подбирать методику под каждый организм.

Скопин-Шуйский повторил по слогам:

– Ин-ди-ви-ду-аль-но... Мудреное слово!

Алексей терпеливо объяснил:

– Каждому свою методику оздоровления, нет общего метода на всех! Хотя кое-какие средства, что помогают лечению и заживлению ран, могут быть и универсальными.

– То есть для всех?
– переспросил князь.

– Да, для всех!
– Алексей улыбнулся и быстро обглодал ножку куропатки. После чего стал есть наваристые щи со сметаной и куриными гребешками. Далее в ход пошли пироги с яблоками и медом, которые запивали парным молоком. На десерт пили не слишком крепкое, но зато очень приятное и сладкое на вкус вино и закусывали вялеными дынями и пряниками.

Отобедав, Сотников, почувствовал, что не может встать из-за стола. Никогда он так не объедался! Из глаз искры сыплются, еда стоит у горла и в случае любого движения может вырваться наружу.

А Скопин-Шуйский предложил немного поразвлечься:

– Ваал, самый крупный воин моего войска, хочет с тобой подраться на кулаках! Не посрами меня!

Алексей с трудом произнес:

– Только не сейчас! Я вполне готов с ним помериться силой в рукопашной схватке, но позже.

Князь Михаил удивился:

– Не струсил ли, дружок? Я ведь тебя уже видел в деле - дьяволенок.

Алексей промолчал, прикидывая, где здесь ближайший туалет.

– Ладно,- сжалился князь.
– Пускай у тебя совсем пройдет хромота...

ГЛАВА 8.

Пан-воевода Кернозицкий все же решил дать сражение Скопину-Шуйскому. Сыграла боязнь, что с него сдерут шкуру за оказавшееся ложным сообщение о пленении большого воеводы. Кроме того, противник постоянно усиливался, получая подкрепление. У ляхов был шанс: пятнадцать тысяч неплохого по качеству войска.

Сообщение о том, что Старая Русса отказалась признать власть царя Василия и объявила о верности Лжедмитрию, обрадовало, но и одновременно насторожило Кернозицкого. С чего это в городе поменяли свое мнение? Во всяком случае, для начала пан велел тщательно допросить своего лазутчика.

Лазутчик сообщил пану:

– Князя Шуйского гнали из врат под свист толпы. Народ кричал: "Дмитрий - наш царь!"

Последнее время воевода стал с недоверием относиться к лазутчикам. Польский король и Лжедмитрий не простили бы ему очередной промашки.

– Хотелось бы верить тебе, - сказал Кернозицкий, - но более всего люди правдивы на дыбе!

Польского шпиона, принесшего радостную весть, жестоко пытали, но показаний лазутчик не изменил. Кернозицкий подвел логичный итог над телом замученного человека:

– Отлично! Значит, все-таки лазутчик не соврал! Тебе конец, русский медведь Миша!

Польская армия воеводы выступила под барабанный бой. В пестром войске преобладала многочисленная панская кавалерия, состоящая преимущественно из поляков, но были татарские и казачьи отряды. Немало немецких наемников, навешавших на себя столько железа, что еле двигались. Хотя с появлением мушкетов, обладающих высокой пробиваемостью, защита с помощью тяжелых доспехов выглядела анахронизмом. Испанские вояки помимо лат волокли на своих скакунах подобие пищалей. Это "оружие" производило неотразимый психологический эффект на инков и прочие индейские народы. А теперь конкистадоры пытались пищать на русской земле.

В пехоте у пана Кернозицкого тоже в основном наемники. Часть солдат вооружена копьями и алебардами, другие ходят с мушкетами. Есть тут и небольшой шотландский отряд с волынками. В юбках-хитах шотландцы выглядят смешно. Но пан запретил насмехаться над союзниками. Их волынки в своем звучании кажутся надрывными: словно плачут от горя голодные коты. Возможно, в этом предупреждение: пришли на Русь, чтобы получить трофеи и деньги, а получите лишь свои законные шесть футов земли.

Однако пан-воевода Кернозицкий верит в лучшее. Он предпочитает одеваться в синие тона с украшениями из сапфиров и иных камней тонов от голубого до фиолетового. Кернозицкий - довольно крупный пан с традиционными для поляков большими, пышными усами и заносчивым видом. В свой первый поход он попал еще при Стефане Батории. Тогда русская армия, истощенная многолетней войной и боярскими изменами, поддалась наемному войску ставленника турецкого султана. Был оставлен Полоцк, наемники вступили на русские земли, заняли несколько приграничный городов и осадили Псков. В осаде Пскова захватчикам пришлось иметь дело с воеводой Скопин-Шуйским-старшим. Русские дрались отчаянно. Отбивали все штурмы. Но в какой-то момент казалось, что осаждавшим удастся взять город, они "оседлали" господствующие башни кремля.

Однако неожиданно прогремели взрывы, обвались стена, подгребая под себя сотни польских и немецких солдат. А за обрушенной стеной уже была возведена вторая, не менее сильная линия обороны.

Кернозицкого тогда подбросило взрывной волной и сильно контузило. После чего у ляха стала непроизвольно дергаться нижняя губа, а в сырую погоду у него мучительно ныла спина.

Псков оказался не по зубам наемной армии Речи Посполитой, а сама осада длилась около года. После чего Стефан Баторий согласился на мир.