Я попытался отстегнуть ремень, чтобы выскочить из машины, но пальцы не слушались и ужасно тряслись. Брат не переставал пытаться завести мотор, изредка чертыхаясь. Я, наконец, смог отстегнуть ремень безопасности, в ту же секунду двигатель завёлся, Том со всей силы надавил на газ, но стоило машине проехать пару сантиметров, как яркий свет ослепил меня, заставив повернуться направо и заметить, как фура в нескольких метрах от нас затормозила, её занесло и она со всей силы врезалась в нашу машину с той сторону, где сидел я. Я почувствовал сильный толчок, меня отбросила куда-то в сторону, ведь я сам же только что отстегнул ремень, я ударился головой обо что-то твёрдое и сразу же потерял сознание.

Где я? Единственное, что меня сейчас волнует. Хотя, нет. Что с Томом? Он жив? А я?..

Я ничего не чувствую, лишь какую-то пустоту в груди. Мне не больно, хотя, наверное, должно быть, ведь эта фура точно всмятку разбила машину брата. Бедняга, будет теперь бубнить из-за того, что его малышку помяли, а возможно и уже отогнали на кладбище автомобилей. Какая ирония…

Я попытался улыбнуться, но не смог. Пошевелить рукой, тоже без толку. Чёрт, нос чешется… Кто-нибудь, почешите мне нос! А то я не могу… Не выходит почему-то. И темнота одна…

Ну, давай же, поднимайся, проклятая рука! Чешется же…

Я с трудом пошевелил пальцами, медленно поднял руку к носу и почесал его. О, да, так гораздо лучше. Я опустил руку обратно, и тут где-то рядом что-то упало и разбилось.

– Билл… Доктор! Позовите кто-нибудь врача!

Голос так далеко-далеко. Кажется, Том. Или нет?

Я сморщился от головной боли, которая вдруг пронзила меня после этого звонкого звука разбивающегося стекла, который почему-то в отличие от голоса брата донёсся до меня слишком близко и отчётливо. Я собрал все силы и с трудом разлепил глаза, сразу же зажмурившись от яркого света.

– Билл.

Кто-то подошёл и взял меня за руку, сжал пальцы. Я снова попытался раскрыть веки, на этот раз потихоньку и медленно. Привыкнув к свету, я оглядел помещение. Всё белое и чистое. Больница, промелькнуло у меня в голове. Это хорошо, значит, я ещё жив…

Я заметил Тома, который сидел перед кроватью на коленях и держал мою руку. На его щеках слёзы, уставший вид, синяки под глазами. Я слегка улыбнулся тому, что не нашёл на нём ни единой царапины, наверное, я принял весь удар на себя.

– Билл, - Том смахнул слёзы и его глаза радостно засверкали.

Только сейчас я заметил на своём лице кислородную маску, с трудом поднял руку, но брат словно прочитал мои мысли. Он встал, осторожно снял её с меня и улыбнулся.

– Том, - я не узнал свой голос. Хриплый, тихий и совершенно незнакомый. Я прокашлялся, заметив испуг на лице брата. – Том, - уже лучше. – Томми…

– Билл, молчи, тебе нельзя, - он снова улыбнулся.

– Ты здорово выглядишь, - наконец, сказал я.

– Да, - он опустил глаза. – Ты засранец, Билли, - брат весело выдохнул и снова опустился на корточки перед кроватью, на что мне пришлось повернуть голову в его сторону. – Я ужасно волновался…

– А на тебе ни одной царапины, - упрекнул его я. – Скажи мне спасибо…

Молчание. Я взглянул на окно и понял, что сейчас день.

– А Лили уже вернулась из Мюнхена? – тихо спросил я.

Том испуганно посмотрел на меня, его улыбка медленно испарилась. Парень встал и сверху взглянул на меня, словно боясь говорить мне что-то.

– Что? – не понял я. – С ней что-то случилось? – я испугался.

– Нет-нет, - Том быстро закачал головой из стороны в сторону. – С ней всё хорошо. Просто… Просто…

– Что?

Я попытался приподняться на локтях, но не смог из-за каких-то трубок, которые были вставлены мне в вену.

– Просто ты…

Дверь вдруг открылась и брат замолчал. В палату вошёл мужчина в белом халате и улыбнулся. Он подошёл ко мне и начал вынимать эти ужасные трубки. Довольно долго врач спрашивал меня о моём самочувствии, измерял давление, температуру, щупал пульс, что-то снова спрашивал, а я растерянно отвечал на его бессмысленные вопросы. Он помог мне сесть, подложив под спину подушку. Том всё это время сидел в кресле в самом углу и встревожено наблюдал за нами. Затем, когда доктор соизволил оставить меня в покое, он направился к выходу и поманил за собой Тома. Они вышли в коридор.