— Очень смешно… Я говорю о призраках и привидениях. И всяких сущностях, которые стращают людей по ночам.

— Пугают людей по ночам. — А, какая разница.

— Я знаю, что ты чуешь мертвых, но все же мне нужно произнести заклинания. Это самое малое, что мы можем для нее сделать.

— Самое малое и единственное, — пробормотал я. — Могу я чем-то помочь?

— Положи Шейри в этот пустой гроб. Кто знает, когда вернется Оливия? Если она явится, мы добудем ей другой. А больше ты ничем не поможешь. Я иду наверх. Нужно взять кое-какие книги и приготовить эликсиры. Потом я вернусь и позабочусь о Шейри.

— А Уильям ушел искать Оливию? — Я натянул джинсы и аккуратно положил девушку в гроб.

Мелафия сложила руки Шейри на груди и сотворила крестное знамение. Я отвернулся, когда она закрывала крышку.

— Да. Он оставил мне записку… Еще надо приготовить кое-что для банкета. Уильям оставил указания и тебе.

— И какие же? — Мелафия отлично знала, как я ненавидел эти чертовы вечеринки своего босса. А в особенности — их организацию.

— Тебе не понравится.

— Не сомневаюсь. — Я поднял с пола лохмотья, некогда бывшие моей рубашкой, осмотрел их и решил, что это уже не лечится. Убитая рубашка отправилась в мусорную корзину. — Итак? Что он сказал?

— Сказал, чтобы ты бросил напиваться и помог ему с подготовкой банкета.

— Вот дерьмо! Можно подумать, мне больше нечем заняться.

— Это не самое худшее.

— О, нет!

— Он хочет, чтобы ты занял там место хозяина. Голова снова загудела.

— Какого черта? Почему?… — Если уж вампиры подвержены похмелью, то они могли бы, подобно людям, спасаться аспирином. Или сексом. Куда там! Нет в мире справедливости.

— Уильям сказал, что важные дела требуют его присутствия в другом месте.

— Футы нуты. Чем он думал, а? Я не могу пойти на эту вечеринку! Я не могу стать Уильямом! У меня нет приличного костюма, я не помню все эти великосветские титулы, я не умею вести дурацкие разговоры ни о чем. Даже ругнуться толком нельзя. Это будет кошмар! А еще там будут вампиры со всей Америки. Что мне с ними делать? До сих пор меня никуда не приглашали, я не умею общаться с вампирами, ничего не знаю о вампирской жизни. Я буду там белой вороной… или черной овцой. Совершенно чужим на этом празднике жизни.

— Послушай, я приду туда и помогу тебе. Но сейчас у нас есть, и другие проблемы, поважнее. Думается мне, я знаю, почему Уильям хочет отправить тебя на этот прием. Он боится, что не сумеет отделаться от Ридрека. А ему еще предстоит разыскать Оливию!

Внезапно я осознал, насколько сильно Мелафия взволнована.

Беспокойство за Уильяма было новым ощущением для нас обоих. До сих пор никто — то есть вообще никто — не представлял для него угрозы. Он был царем джунглей. Всемогущим и пуленепробиваемым. Теперь же, как мрачно подумал я, все разительно изменилось.

Настала моя очередь утешать Мелафию. Я нежно приобнял ее за плечи.

— Не волнуйся. Сейчас пойду и разыщу босса. Вдвоем мы сделаем того парня, точно тебе говорю. Вот увидишь, все будет хорошо.

— Ты никуда не пойдешь. Тебе и так уже досталось, и ты провел без сна почти весь день. Нужно отдохнуть, Джек, так кто полезай в свой гроб и сиди там, пока не вернется Уильям. Сам подумай: ты даже не представляешь, где его искать. Не так ли?

Я начал было протестовать, но понял, что Мелафия права. Найти Уильяма будет не проще, чем мелкую рыбешку в реке Саванна. Вдобавок я действительно чувствовал себя странно. Хорошо, но странно.

— Ты права, моя милая. Как обычно. — Я прижал Мелафию к груди. Пушистые волосы щекотали мой подбородок. Я отпустил ее и подергал один из упругих завитков, который жрица отобрала у меня в притворном возмущении. — Что бы мы без тебя делали?

— Вот именно. Я отправлю Рейю охранять вашу компанию, так что ты будешь не один. Уильям заглянет к тебе, когда вернется. А теперь забирайся в ящик. К тому времени, как я все приготовлю и вернусь, уже будешь видеть десятый сон.

— Слушаюсь, шеф. Поцелуй от меня Рени.

— Обязательно. Когда все уладится, я приведу ее к вам на уик-энд. Сможем все вместе сходить в кино на вечерний сеанс или еще куда-нибудь.

Непринужденный разговор. Для того, чтобы придать уверенности нам обоим. Надо надеяться на лучшее, даже если строишь планы в расчете на самый неблагоприятный исход.

— Жду не дождусь, — сказал я.

Мы пожали друг другу руки, и Мелафия ушла наверх. Я смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду, потом пошел к бару и смешал еще один кроваво-алкогольный коктейль. Головная боль отступила, но я все еще чувствовал себя странно. С одной стороны, Мелафия права: мне и впрямь следовало отдохнуть. Биологические часы мертвого тела — забавная штука. Ты обязан спать днем, иначе неприятные последствия обеспечены. Но в то же время я чувствовал себя… очень сильным. Будто мог без проблем поднять лошадь.