– Ты так кричала, что вся пристань оказалась в курсе, - усмехнулся он, и я покраснела в тысячный, наверное, раз.

И тут же погрустнела окончательно.

– Боюсь, если я составлю тебе пару, ты вообще не окончишь университет и не решишь свое уравнение…

– Ничто так не вдохновляет, как обещанный успех, - возразил Эдвард, и по его голосу стало ясно, что о вещах, которые я озвучиваю, он совершенно не переживает. – Не каждому предоставляется возможность узнать об удаче заранее. Это существенно сокращает путь решения задачи. Теперь, когда я узнал, чего могу добиться, начал учиться даже с бОльшим энтузиазмом, чем прежде, а уравнение… думаю, я его ужерешил.

– Правда? – вскинула я на него пораженный взгляд.

Эдвард смутился.

– Ну, в уме… практически проверить не скоро появится шанс. Но ты не ответила на мой вопрос… - робко напомнил он.

Я поднялась, чтобы одеться.

– Пойдем на кухню, - предложила я. – Накормлю тебя, ты же наверняка голоден после долгой дороги. Там и поговорим.

Вскоре я собрала на столе обед, разлила по чашкам ароматный кофе. Обмениваясь взглядами с Эдвардом, улыбалась тайком, замечая к себе интерес, проявляющийся в улыбках и частях касаниях. К моему неудовольствию, он снова надел футболку, лишив меня прекрасного зрелища мужественного тела.

– По контракту я должна работать почти до родов, тогда мне заплатят дополнительное денежное пособие, - начала я, когда мы приступили к поеданию яблочных пончиков. – Это займет от трех до четырех месяцев, потом смогу спокойно уволиться. Если уволюсь сейчас, не получу ни цента.

Эдвард помолчал, жуя и обдумывая мои слова. Затем нахмурился.

– Ты меня извини, я сейчас покажусь тебе, вероятно, легкомысленным подростком, но нельзя ли сделать это побыстрее? Я едва выдержал четыре месяца и все равно нарушил обещание, данное маме, а ты хочешь, чтобы я ждал еще столько же. Может, ты и способна жить вдали от меня еще несколько месяцев, но только не я. Ты же знала, что я приеду, у тебя было целых четыре месяца на подготовку. Так почему бы не отправиться со мной прямо сейчас? Я не хочу больше ждать! Я приехал за тобой и без тебя никуда уже не уеду.

Это была самая длинная эмоциональная тирада, которую я когда-либо от него слышала. И означала, что выбор мой очевиден – согласиться. Ведь если откажусь, Эдвард точно забросит университет, по крайней мере на несколько месяцев. Лишь бы быть рядом. А этого допустить я никак не могла.

Я не знала, чему улыбаюсь – такому очевидному подтверждению сильных чувств или тому, что не придется снова расставаться. Должна была бы осудить Эдварда и поступить благоразумно, но вместо этого сказала совершенно иное:

– У меня есть кое-какие сбережения, на первое время их хватит, - пробормотала, пытаясь осознать, во что вляпалась, но не находя правильного ответа. Наверное, во мне тоже оставалось немного подросткового легкомыслия, раз я созрела бросить все и кинуться с головой в омут, только бы вновь не переживать разлуку. – Но на что мы будем жить, когда эти деньги закончатся?

– Не волнуйся об этом, - потемневший взгляд Эдварда встретился с моими глазами, и неожиданно я увидела вместо юноши-студента Мужчину. Молодого и неопытного, но точно не незрелого.

– Я не хочу становиться проблемой, - гнула свое я, ужасно боясь быть обузой. – Не хочу, чтобы ты работал в ущерб учебе.

– Не хочешь – не буду, - неожиданно легко согласился Эдвард.

Я вскинула на него глаза, и мне внезапно полегчало. Что угодно смогу пережить, но только не если его карьера рухнет из-за меня. Будущее не должно пострадать из-за ошибки прошлого.

– Думаю, что смогу подыскать работу на дому, - решила я – это помогло сделать выбор в пользу переезда. Если буду твердо уверена, что ничем не обременю Эдварда, то готова попробовать. – В конце концов, найму няню…

Эдвард улыбался. Протянув руку через стол, накрыл мою ладонь.

– Белла, тебе, правда, не стоит об этом волноваться, - мягко повторил он.

Купаясь в теплоте его взгляда, я не могла отказаться от забрезжившей впереди взаимной любви, не хотела ни на минуту откладывать наше хрупкое будущее. Пусть сулящее кучу нерешенных проблем, подводных камней, о которых мы еще не подозреваем, неожиданных осложнений и ожидаемых трудностей, но зато мы будем, наконец, вместе…

– Хорошо, – прошептала я растрогано и разревелась от обрушившегося необъятного счастья, - я поеду с тобой… - и, перевернув ладонь, сжала его руку.

– А теперь почему ты плачешь?.. – растерянный Эдвард, обойдя стол, обнял меня, поглаживая по волосам.

– Все беременные плачут, - рассмеялась я, не в силах остановить глупые влажные потоки. – Придется тебе привыкать…

***

С понедельника на строительной фирме начался ад. Джейкоб воспринял мое заявление об уходе как личное оскорбление, из обиженного бывшего парня превратившись в настоящего монстра – назло загрузил дополнительной работой, требовал выполнять ее быстрее, чем я была способна, непрерывно кричал, обвиняя в профнепригодности, и придирался по мелочам. Грозился, что напишет мне самые худшие рекомендательные письма, и я смирилась с тем, что работать менеджером больше нигде никогда не смогу. Нужно было только вытерпеть положенные по контракту три недели, и тогда я смогу уехать подальше от проблемы.