А ведь скоро праздник, и пусть он опять будет один, но ведь можно просто сделать приятное самому себе. Можно ещё вспомнить, что он альфа, у которого давно никого не было, и заказать себе какого-нибудь милого мальчика.

То ли сказывалась праздничная атмосфера и общая суета, то ли что-то ещё, но Дэвид почувствовал себя гораздо лучше. Он бросил в тележку не глядя какой-то соус и отправился в отдел алкогольной продукции. Хотелось купить хорошего вина, а потом вернуться в мясной, где он уже присмотрел тушку утки. Дома где-то валялась папина кулинарная книга с рецептом праздничной утки в апельсинах. Он давно не готовил ничего сложнее каких-нибудь тушёных овощей, но можно было ведь попробовать.

Дэвид закончил с покупками и намеревался уже покатить свою доверху заполненную тележку в сторону касс, как стал свидетелем неприятной сцены: охранник магазина тянул за собой всеми силами упирающегося молоденького омегу, ухватив того за тонкое запястье, а бета в одежде пекаря что-то возмущённо втолковывал несчастному пареньку, распаляясь всё больше и больше и краснея от гнева.

Омега выглядел таким жалким и несчастным, нездорово бледным, с глубокими тенями под глазами, худенькими руками и ногами и большим животом, который он всё старался прикрыть свободной рукой, будто боялся, что сейчас его ударят по нему.

У Дэвида при взгляде на него, шевельнулось что-то в душе.

«И понесло же его, такого глубоко беременного, искать себе приключений на пятую точку!» - подумал мужчина и шагнул в сторону этой троицы, на ходу придумывая, что будет говорить.

– Вот ты где! А я везде тебя уже обыскался!
– подойдя, обратился он к омеге. Тот уставился на него круглыми, серыми глазищами.

– Вы его знаете?
– спросил у Дэвида охранник.

– Конечно, это мой муж, мы просто разминулись где-то, а он забыл у меня свой коммуникатор, - седой мужчина лучезарно улыбнулся. Стоящий рядом бета не отрывал взгляда от его лица и уже явно готов был поверить во всё, что бы он ни сказал, а вот охранник, молодой, крепкий альфа всё ещё смотрел с подозрением, вздёрнув бровь.
– А что, собственно, произошло?
– спросил у него Дэвид, продолжая улыбаться.

– Этот юноша кое-что украл в хлебном отделе, - произнёс охранник с нажимом.

– О, уверяю вас, это недоразумение!
– Дэвид примирительно поднял ладони.
– Просто тележка у меня, а я попросил его прихватить хлеба...

– У него полные карманы булок!
– не унимался молодой мужчина.

– Я попросил взять их много, ну, они нам нравятся, а в руках нести неудобно. Правда, дорогой?
– Дэвид снова обратился к юному омеге, тот в ответ нерешительно кивнул.

– Значит, вы заплатите за них?

– Ну разумеется!
– седой альфа всё держал приклеенной свою обворожительную улыбку, отмечая, что скулы уже начинает от неё сводить. Давненько не приходилось так показушно улыбаться.
– Давай-ка переложим их в мою тележку, дорогой, - Дэвид протянул омеге руку, тот выдернул запястье из крепкой ладони молодого охранника и тут же стал вытаскивать из карманов маленькие, круглые булочки и передавать их своему спасителю одну за другой.
– Ну вот, вроде бы разобрались. Теперь мы можем идти?

– Конечно. Прошу простить за беспокойство. Но всё же, присматривайте за своим мужем лучше в следующий раз. Беременные омеги много странного творят, никогда не знаешь, что им взбредёт в голову.

– Ну да, ну да, гормоны, - мягко улыбнулся Дэвид, притягивая к себе юношу за талию.
– Непременно буду более внимательным и никуда его одного не отпущу. Всего хорошего, - он покатил тележку впереди себя одной рукой, а другой всё продолжал придерживать за спину омегу, ведя его за собой, впрочем, тот и не упирался, послушно переставляя ноги.

– 3-

Седой, высоченный альфа всё время хмурится, будто злится. Омега смотрит на него с опаской, боится что-то сказать, даже благодарность застревает в его горле. На кассе он помогает альфе с покупками, заталкивает всё быстро в пакеты, перетаскивает на тележку. Ему хочется сбежать, но он боится сделать и шаг в сторону.

Альфа молчит, не смотрит на него, никуда не спешит.

В молчании они доходят до лифта, спускаются вниз, на стоянку, долго идут куда-то вглубь. Мужчина поглядывает на буквы и цифры на цветных колоннах, видимо, ориентируется по ним. Его брови всё ещё нахмурены, и он по-прежнему молчит.