Дубровский приобнял её и вдруг удивлённо наклонился к ней:

– У тебя что это в кармане?

– Нож, а что?

– У тебя с собой нож?!

– Да, и что? Он же перочинный! У меня он всегда с собой.

– Зачем?

– Мало ли, вдруг понадобится. Карандаш подточить, огурчик нарезать...
– Любашка хихикнула, надеясь, что Борис оценит шутку.

Но он остановился и внимательно заглянул ей в глаза:

– Всегда?

– Ну да.

– Давно?

– Очень давно.

– Сколько?

Любашу поразил этот серьёзный взгляд его серых глаз, ставших вдруг такими холодными. Она не понимала, почему? И это непонимание стало её сердить. Дубровский продолжал пристально смотреть прямо в глаза:

– Сколько это - "давно"?

– Мм... Ну, э-э... Лет семь, где-то...

– С е м ь лет?
– он удивлённо поднял бровь.

Любаша честно задумалась, подсчитывая поточнее:

– Может, восемь... Да, точно, восемь, уже чуть больше. Ещё с ипподрома привычка.

Дубровский тряхнул головой, словно отгоняя муху:

– Надо же! Ты не перестаёшь меня удивлять! Отправиться в музей с ножиком в кармане! Вместо сумочки с косметикой, она ходит с ножом! В с е г д а!
– он взял её за руку и повёл дальше по дорожке.

– Хм! А что такого?!
– Любаша сердито сощурила глаза, - На себя посмотри! Ему, значит, с пистолетом в музей ходить можно, а мне, с маленьким перочинным ножиком - нельзя!

Дубровский мгновенно развернул её к себе лицом и схватил за плечи:

– Когда заметила?

– Еще в метро.

– Какая наблюдательная! И промолчала?

– Ну, да. Может, ты на задании. А меня позвал для отвода глаз. Чтобы не привлекать внимания. Красивый парень, с девушкой, гуляют по музеям - совершенно обычная картина. Никто и не подумает, что это мент! Я же не против. Тем более что, попасть в Оружейную палату - моя давнишняя мечта.
– Любаша пожала плечом, и Борис сразу же её отпустил, - Я бы и сейчас ничего не сказала, если б ты не привязался с этим ножом!

Дубровский заметил прозвучавшее в её голосе лёгкое раздражение. Взял её руку и накрыл второй рукой.

– Любаш! Прости! Мы же первый раз с тобой куда-то идём. Я просто подумал, что ты меня боишься и не доверяешь!
– он погладил её руку и прижал к своей щеке, - Извини, пожалуйста!

От его ласки, Любашу, словно током пронзило и опять бросило в жар! В смущении, она опустила голову и отвернулась к плечу. Кивнула, не в силах хоть что-то сказать. "Он извиняется! Зачем? Похоже, я и так пойду за ним хоть в музей, хоть на край света! Чёрт! Надо взять себя в руки! О, боже, как он мне нравится! Не-ет! Надо что-то делать, а то, так можно и голову потерять!"

Она попыталась успокоиться и повернулась к Дубровскому. Он умоляюще смотрел на неё. Неужели, правда, она ему тоже нравится? "Ох, ничего хорошего из этого не выйдет. Зачем я согласилась? Ага! Откажешь такому, как же! А потом сиди весь день и думай - то ли локти кусать, то ли дурой себя обзывать!" Любаша улыбнулась и показала ему часы на запястье - правая рука была свободна:

– Мы не опоздаем?

Сколько было времени, она даже не заметила. Борис тут же вспомнил, куда и зачем они идут.

Любаша тайком перевела дух. Такое с ней было впервые. Парни в институте пытались лапать, конечно, но их прикосновения вызывали лишь раздражение. Она даже заслужила прозвище "Недотрога". Мальчишки специально и обнять пытались, и поцеловать, но получали только заслуженные оплеухи. Конечно, ничего такого, все в рамках. Да и за руки брали, но ей было наплевать! И в любви признавались, один даже с цветами на ипподром приезжал. Ей было их искренне жаль, она им так и говорила - "Мне жаль, но..." Сейчас всё было по-другому. А, может это просто из-за тоски? Одна, без друзей, в чужом городе... Любаша опять незаметно вздохнула своим мыслям.

Их встретила миловидная изящная женщина. Тепло поздоровалась с Борисом, потом с Любашей. Они познакомились. Ирина и была тем "блатом", благодаря которому они попали в самый закрытый музей Москвы - Оружейную палату. Ирина заметила, что Дубровский держит Любашку за руку, удивлённо вскинула брови и улыбнулась.

В зале проходила экскурсия для иностранцев. Неразличимая среди группы, переводчица повторяла пояснения экскурсовода. Кажется, на английском. Но, уверенности не было, в школе и институте Любаша изучала немецкий. Они обошли толпу туристов, чтобы быть поближе к экскурсоводу.