Вообще, эльфийское правосудие показалось мне явлением весьма загадочным. Где это видано — казнить преступника до суда, даже если его вина кажется вполне очевидной, только потому, что он показался блюстителям порядка слишком опасным?

Однако Ритэниор был просто счастлив, что дело, поначалу выглядевшее столь безнадежным, начало складываться в его пользу. Он расслабился, разулыбался, а под конец обратился к Берениору с просьбой передать послание родителям, и Ищущий не стал ему отказывать.

— О! — обрадовался эльф. — Тогда я сейчас быстренько напишу. Вы ведь подождете немного?

Берениор благосклонно кивнул, и Ритэниор бросился к двери в спальню. Я догнала его на пороге:

— На пару слов, Рит! — и успела поймать неодобрительный взгляд мастера Ищущего.

Понятно, о чем он подумал. Но я же не виновата, что в апартаментах Ритэниора нет кабинета и именно в спальне стоит письменный стол. А я всего лишь хотела попросить его сделать маленькую приписку к письму — с просьбой прислать из Лиотании книгу по языку ритуала с подробным объяснением всех символов.

…Книгу Ритэниор принес мне спустя две декады — вместе с радостной новостью о том, что он теперь полностью оправдан.

— Ты теперь вернешься на родину? — спросила я.

— Пока нет, — помотал головой эльф, — я побуду здесь еще какое-то время, магистр Хольрин позволил мне пожить при школе. Мне не хочется в Лиотанию, покуда все не улеглось — даже не столько там, сколько у меня в душе. Попробую сначала справиться с горьким осадком.

— Пожалуй, это верное решение. Надеюсь, со временем тебе станет легче.

— А кроме того, — Рит радостно улыбнулся, — мне хотелось бы принять участие в твоем проекте по работе с магическими животными. Это ужасно интересно!

— Ну, эта работа начнется еще не завтра — нужно сначала получить одобрение и денежные средства.

Книга, которую прислали Ритэниору из Лиотании оказалась, — вот ведь неожиданность! — на эльфийском. Мало того, язык этот был довольно архаичен, моих познаний, усвоенных за почти полтора года изучения языка, решительно не хватало для понимания текста. Поэтому вечерами я приходила с массивным фолиантом к Риту, и мы валялись в его гостиной на ковре, общими усилиями разбирая сложные места. Эльф, конечно, без конца отвлекался на посторонние разговоры, а я немного раздражалась, потому что предмет изучения был для меня неимоверно важным. Но как бы я ни ворчала, общение все равно доставляло мне удовольствие, да еще и помогало совершенствоваться в языке. Да и о самих эльфах я по ходу дела узнала немало — все-таки были такие вещи, о которых нам не рассказывали на уроках, а кое о чем не ведали, похоже, и наши преподаватели.

Впрочем, так происходило далеко не каждый вечер: на носу была сессия, приходилось уделять внимание и учебе, поэтому дело с освоением ритуальной символики продвигалось до обидного медленно. А ведь была еще и работа в лечебнице, от которой я никак не могла отказаться.

И именно в лечебнице меня поджидал очередной сюрприз от эльфов: я пришла на дежурство, и меня почти сразу позвали в кабинет Рьена, где уже поджидали двое остроухих гостей. Оба стула для посетителей были заняты, и я устроилась на подоконнике, заслужив своим вольным поведением парочку высокомерно-неодобрительных взглядов. Но у меня, похоже, на эльфийское высокомерие в последнее время выработался иммунитет, так что я взгляды проигнорировала, а сама с ожиданием уставилась на лекаря.

Рьен моих ожиданий не обманул:

— Вот, Лари, высокородные гости желают пообщаться с нами обоими.

— Значит, эта пигалица и есть тот самый гений, проделавший уникальную операцию по извлечению маэрэ-лэ? — процедил сквозь зубы один из высокородных.

— Вам не по душе мой возраст или мои размеры? — широко улыбаясь, осведомилась я.

— Нам не по душе ваша дерзость, — парировал второй гость.

— Придется вам с ней смириться, — осклабилась я, — уж извините, манерам не обучена, какая есть — такой и принимайте.

— Собственно, нам нет дела до ваших манер, — поджал губы первый. — Мы пришли, чтобы выдвинуть вам свои условия, и рассчитываем, что вы их безоговорочно примете.

— Вы предлагаете нам сделку? — деланно удивилась я.

Зная меня и мой язычок, Рьен помалкивал, не вмешиваясь и наблюдая за развитием событий.

— Какую еще сделку?! — воскликнул эльф.

— Ну как же… если вы говорите об условиях…

— Это не условия сделки! Это требования! И вы сейчас молча их выслушаете!

— Да вы не нервничайте, говорите. На то мы и лекари, чтобы со всяческим вниманием выслушивать пациентов.

— Я вам не пациент! — прошипел выбитый из колеи бедняга.

Второй эльф успокаивающе положил руку ему на плечо и продолжил сам:

— Собственно, наше требование простое и однозначное: не распространять сведения об успешно проведенной операции, Лиотании это невыгодно. Поклянитесь, что будете молчать, и вас больше никто не побеспокоит.

— Боитесь, что ваши преступники рванут сюда в поисках спасения? — усмехнулась я. — Так вы уже опоздали.