переменных), а на своей — философской. Поэтому указание на

философский характер аргументов об отмене философии — это не

более, чем признание должного приемлемого статуса противостоящей

позиции для последующего философского спора.

3. «МОЛОТ» ПРОТИВ «МОЛОТА»

Всегда в дискуссиях привлекательным является использование

оружия (логики и структуры аргументации) противника, поскольку

противник, применяя его, тем самым уже признает его правомерность

и лишен возможности дискредитировать то же оружие в чужих руках.

Главное оружие социологов, направленное против осмысленности

общих абстрактных проблем и суждений, — «социологический молот»

— допущение вариаций, меняющихся во времени и пространстве

границ, установлений и прочих конструкций, порожденных в тех или

иных ситуациях наблюдения интеллектуальными сообществами и

сетями.

Попробуем применить тот же «молот» в качестве контраргумента.

Рассмотрим главный тезис Фукса о том, что абстрактные философские

(метафизические) проблемы могут и должны быть не решены, а

растворены (not solved but dis-solved) путем перевода в проблемы

63

объяснения конкретных вариаций, решаемые эмпирическим социологическим исследованием.

По сути дела, этот тезис является лишь одной из двух альтернатив

соответствующей дилеммы. Второй альтернативной является милое

всякому философскому сердцу суждение: никакие истинно

философские проблемы не могут быть сведены к проблемам

эмпирических исследований.

Если же мы в полном согласии с методологией Фукса отказываемся

от абстрактных дилемм и допускаем вместо них вариации, то картина

получается совсем иной, более сложной, нетривиальной и довольно

непривычной. В некоторых «ситуациях наблюдения» философские

проблемы могут быть «растворены», а в других — не могут.

Можно также рассмотреть отдельно «шкалу растворимости

философских проблем» (их сводимости к социологической эмпирии):

на одном полюсе располагаются мнимо философские проблемы, легко

сводимые к эмпирическим задачам, на другом полюсе — никогда не

сводимые, а между ними — серая полоса с подвижной границей,

причем факторы, задающие меняющееся положение этой границы,

должны быть еще выделены (прогрессивное развитие научных

методов и аппаратных средств — наиболее очевидный, но явно не

единственный фактор).

Хорошо известен исторический факт — неуклонное «отступление»

философии, перевод ее проблем в научную сферу с одновременным

рождением из лона философии новых наук. По всей видимости,

целостная динамика здесь описывается именно с помощью указанной

шкалы или каких-либо ее версий, усложнений, конкретизаций и

разверток.

Смысл истории:

пример оправдания неразрешимой философской проблемы

В настоящее время намечается процесс перевода проблем

субстанциональной философии истории (не об исторических текстах, а

о структуре, динамике и направленности изменений самой социально-

исторической реальности) из ранга философских в статус научных:

макросоциологических или теоретико-исторических [Розов, 2002,

2009; Коллинз 2015]. Завершится этот процесс только при

институционализации соответствующих дисциплин либо на

социологических факультетах (что уже происходит в США), либо на

исторических (чему упорно сопротивляются историки, в своей массе

узко и сугубо эмпирически ориентированные).

Вместе с тем, резонно предполагать, что некоторые философские

проблемы никогда не смогут быть сведены к научным. В указанной

выше сфере субстанциональной философии истории такой проблемой

является вопрос о смысле истории, его существовании, содержании,

связи с ценностями, смыслами отдельных эпох и событий, с

64

направленностью будущего развития и т. д. 13 Фукс бы сказал, что

смысл истории, как и свобода воли, не постижимы в научном