Потом он примерил пиджак и брюки хозяина: они были великоватыми и странного фасона, но не сильно спадали. И, если ремешком подтянуть… Рубашка у этого парня, преподавателя, была тоже несуразная, ярко-розовая. Пиджак – мешковатый, цвета детской неожиданности. А ещё, он всегда носил галстук. «Странный парень. Но типан он был, по сути, добрый, и даже спас меня от парши, – подумал бывший кот. – А теперь надо как-то спасать его самого: сходить за него на работу… Он, определённо, работает преподавателем… В том вузе, где я когда-то учился. Учился? Ага, хоть что-то помню… Как же, все-таки, меня зовут? Ладно, оставим на потом. Сейчас узнаем, как зовут хозяина».

Теперешний заместитель Жорика пошарил в шкафу и обнаружил на полочке деньги и документы. А так же, расписание занятий. «Хоть буду знать, какие предметы, так сказать, преподаю. Завтра – понедельник (вернее, уже сегодня), и у меня две пары. Долго я, конечно, не продержусь, а потому надо будет как можно скорей найти… кота», – подумал он.

Задача осложнялась ещё и тем, что кота он видел только мельком, в темноте.

«Кажется, он – черный. С белым пятнышком на грудке, – подумал человек. – Ну и попал же я в неловкую ситуацию».

Вся история казалась ему мистической и зловещей, в которой он был нелепым и беспомощным. Но, несмотря на это, бывший кот решил плыть по течению и довериться судьбе… И барахтаться, по мере сил и возможности.

«Главное, не впасть в отчаяние. Жизнь – сложная штука. И для котов, и для людей… Не знаю, где выжить проще: на помойке или же в институте… И там и там – конкуренция», – философски подумал он. К счастью, способность думать, рассуждать и действовать по-человечески к нему понемногу возвращалась.

– Георгий Владимирович, вы не проведете за меня лекцию для первого курса? – услышал новоиспеченный преподаватель, который решился заменить собою Жорика. Голос, который раздался ему вслед, был приятен. Он обернулся. – Я срочно должна встретить в аэропорту родственников. Свалились на меня неожиданно, как снег на голову! – его преследовала молодая преподавательница.

Бывший кот слабо мурлыкнул. Поскольку эта преподавательница была весьма миловидной. К сожалению, он понятия не имел, как её зовут. Поправив усики и поглаживая животик, он почесал себя за ушком, как бы раздумывая.

– Какой пар-рой? – спросил он мягко.

Тут их догнали студенты, и одна из девушек, сдавая реферат, назвала незнакомую ему до этого момента даму Оксаной Викторовной.

– Следующей, у вас как раз окно, я сверялась с расписанием, – быстрой скороговоркой пролепетала молодая преподавательница, глядя на коллегу с надеждой.

– А какова тема лекции?

– Как заместитель, вы можете прочитать, что угодно: о русском языке, о литературе, о культуре речи… Спасите меня, пожалуйста!

– Хор-рошо, Оксаночка! Но с вас – мор-роженое! – мурлыкнул ей в ответ «преподаватель Жорик» в розовой рубашке.

Она тотчас умчалась, на ходу застегивая плащ. А подставной «Жорик» внезапно осознал, что бытность котом наложила на него довольно сильный отпечаток: должно быть, она теперь сказывалась и в походке, и в движениях и даже… в манере говорить.

В аудиторию он зашел вальяжно. Сел на преподавательский стул и оглядел присутствующих. Это была какая-то женская дивизия: сплошь девчонки, одна другой краше, с талантливо нанесенной косметикой и пахнущие духами.

– Я замещаю Оксану Виктор-ровну и прочту вам лекцию на тему «Кошки в литер-ратуре», – начал он звёздно.

Аудитория затихла, и преподаватель в полной тишине застучал по плоскости стола костяшками пальцев.

– Мнэ-э… Все знают стихотворение про лукоморье, где дуб зеленый. Почему сказки великому писателю рассказывает именно ученый кот? Это наводит на мысль, что искусству телепатического общения эти существа были обучены еще во времена лукоморья – то есть, в то самое время, когда на Черноморском побережье обитал маленький злой народец с длинными бородами. И каждый из этих черноморов пользовался отравленными стрелами и хорошо разбирался в ядах. Кошек они не любили, так как, в общем-то, по праву считали соглядатаями и шпионами восточных народов, – это уже его так неостановимо понесло…

– Таким образом, у истоков русской литературной сказки лежит образ кота. Почему Пушкин пишет о Шамаханской царице? Потому что коты, пришедшие в Россию, были привезены из Персии. У Арины Родионовны был сибирский кот, а мы знаем, что наши сибирские кошки – потомки персидских.

«Надо останавливаться. А то я, чего доброго, начну излагать еще свою собственную кошачью генеалогию… Кстати, какой я был породы? Русский дворовой?», – подумал новоявленный преподаватель. Но в то же время продолжал…