– Какие вы знаете символы христианства? – спросил Жорик наивно.

Последовало тупое молчание.

– Ну-у… Вы видели когда-нибудь Собор или церковь? Что находится у нее наверху? – дал он прозрачную подсказку. Было слышно, как аудитория начала что-то усиленно вспоминать, от напряженной работы мозга стало жарко.

– А там – купол! Зеленый, – отставив в сторону только что наманикюренные ногти, промолвила девушка с первой парты.

– Хорошо. А на куполе – что? – спросил Жорик. Все молчали. – Ну, ладно… Подойдем к вопросу с другого конца… Почему религия христианством названа? С каким историческим лицом это связано?

– А! Я знаю! Там чувак такой был… Его потом распяли за что-то, – радостно сообщила одна из девушек – блондинка высокого роста, одетая в белую майку с надписью «кисс ми».

– Ну и хорошо! Ладушки! Как звали этого человека? Кто знает? – натужно спросил её Жорик.

Аудитория молчала.

– Я не помню. Я фильм какой-то про него смотрела. Жалостливый такой… Ах, да! Иван Сусанин! – продолжила мозговой штурм активная блондинка.

Жорик чуть не упал в обморок. Но аудитория даже прикола не поняла.

– Ну как же этого человека можно не знать? – удивился препод громко. – Это все равно, что не знать, куда впадает Волга, к примеру…

– А куда? Я дальше нашего города – нигде не бывал. Как я могу это знать? – спросил парень с последней парты.

Только солидный стаж тертой кошачьей жизни не позволил бывшему коту, замещающему преподавателя Жорика, всерьез ощериться и выпустить коготки.

– Георгий Владимирович! Заканчивайте лекцию! Вас к себе Владимир Исаевич требует! – заглянула в кабинет лаборантка Алёна.

*

Декан Владимир Исаевич очень любил общественную работу: конкурсы, заседания, викторины… Сейчас он восседал в мягком кресле под портретом президента и болтал по телефону.

– А, Георгий Владимирович! Проходите, проходите! – запанибратски улыбнулся он широкой улыбкой довольного крокодила. И, как раз в это время закончив с кем-то разговор, положил трубку.

– Вы, как молодой специалист, должны подключаться к нашей институтской общественной работе! – довольным оптимистичным тоном сообщил он. – Помогайте Карине Викторовне. Она подготавливает новую конкурсную программу среди студентов «А ну-ка, девушки!», с награждением нашей будущей мисс факультета. И хорошо, если эту программу будет вести мужчина. Она вам напишет слова – а вы их выучите. Но это – потом. А завтра вы с ней встретитесь, и совершите рейд по общежитиям. Проведете конкурс на лучшую кухню.

Да, по-видимому, он был в своих представлениях о преподавательской работе весьма далек от реальности, когда взялся за неё, пытаясь заменить Жорика… Он представлял её как научную деятельность и лекционные занятия – и никакого кордебалета в придачу. Бывший кот всерьез собирался поработать над своей эрудицией, памятью и мозгом.

Попав случайно в эту колею, он понабрал кучу умных книжек в библиотеке и читал их днем и ночью. Напрасно, наверное… Умственный труд, как он всё более и более убеждался, был для исполнения должности преподавателя абсолютно лишним. Больше бы пригодились навыки кулинара или массовика-затейника (последние в наши дни вообще универсальны и почитаемы при любой работе).

Итак, на следующий день у него был бы выходной, который бы настоящий Жорик посвятил написанию диссертации: он всегда так и делал. Даже замещающий его бывший кот тоже теперь пытался разобраться в материалах, собранных Жориком на тему будущей диссертации. Но скорее всего, в выходной он просто подготовился бы получше к будущим лекциям…

Если бы не «лучшая кухня».

Карину он нашел в лаборантской. «Ещё не старая женщина, она была бы вполне симпатичной, если бы не напускала на себя важный вид, изменила форму очков и держалась попроще», – подумал бывший кот, глядя на неё. Карина же подняла на него глаза от читаемого документа, и без предисловий, властным тоном, сообщила:

– Мы начнем обход с первого общежития, а затем посетим шестое и девятое.

А потом, взяв коллегу под руку, Карина, довольно сильно в него вцепившись, буквально потащила молодого преподавателя за собой по улице. Но, при довольно стремительной ходьбе, она всё ж успевала строить глазки всем проходящим мимо институтским мужчинам.

В первом общежитии подведомственные кафедре культурологии студенты – дизайнеры усадили их за стол, напоили чаем и угостили пельменями. Их комната отличалась уютом: было заметно, что ребята, еще прежде вселения, поклеили здесь обои и навели полный порядок. Из железных коек они соорудили «двухъярусные» кровати, комната была забита компьютерами и музыкальной аппаратурой, а на стенках висели картинки с китайскими пейзажами, иероглифами и прочие «фен-шуйские» штучки.

Подставному Жорику начинала нравиться общественная работа. «Давно я не ел пельменей. Со сметаной», – подумал он, сыто урча.

А потом, они с Кариной последовали в шестое общежитие. Оно поразило даже его воображение – в прошлом тёртого уличного кота со стажем. На том этаже, где обитали проверяемые студенты, дверь в туалет не запиралась вовсе, причем работал единственный: женско-мужской (по очереди), в котором не было света, а воды на полу было по щиколотку.

– Мы туда по одному не ходим: второй должен стоять на входе и кричать: занято, – пояснила им студентка Вика, маленькое чудо с детскими хвостиками. Она их встретила в коридоре. – А после девяти вне комнат лучше и вовсе не появляться, не знаю, что там происходит, но крики стоят абсолютно дикие.