Рассказ
А потом закончились патроны. Пустая лента стеганула по пальцам, и по бронированной шкуре пулемета прошла рябь. Раздутый зоб его опал, а трехствольный хобот свернулся улиткой.
– Вот теперь жопа, - сказал Врочек и сунул палец в нос.
– Задница, - поправил Майор.
Он ничего никуда совать не стал, и даже сигару спрятал в нагрудный карман, где уже хранился партийный билет, фотография Майорши и старое письмо от любовницы, сбрызнутое духами "Генеральская жена".
– Врагу не сдае-е-е-с-ся...
– затянул Колька, расколупывая дыру на тельняшке. Должно быть, он мечтал встать в полный рост и рвануть тельняху на груди, пугая пепелацев отчаянной храбростью. Они же, чуя этакую подлянку, держались в отдалении. Пули и те подлетать не осмеливались. Одна, особо наглая, с натертым до блеска телом, зависла над Колькиной головой. Пуля судорожно молотила крыльцами, пытаясь сохранить момент инерции, и посвистывала.
Подпевала.
– Свалить бы, - заметил Врочек, ударом кулака вбивая пулю в доски, и сам себе ответил: - Так ведь некуда... Разум победил.
И голова Врочека разлетелась красно-желтыми брызгами. Майор слизал одну, кисловатенькую, и охнул, оседая на мокрый асфальт.
Колька, перевернув тело ничком, освободил нож и ловким ударом вспорол подбрюшье пулемета
– Разум - победил, - сказал Колька, вытирая клинок о штанину.
Затем он достал из Майорова кармана сигару, прикурил и, усевшись на тело предателя, изготовился ждать.
Сердце мое.
Помни: жизнь - отрезок между бойком и целью. В метрах длиннее, в секундах короче.
Но я мыслю. И я существую.
За полгода до...
Равновесие было нарушено, когда в лаборатории создали новый вирус. Месяц спустя Великий Пепелац разомкнул веки и сказал:
– Разум.
Послушник, придремавший, как дремали многие до него и, вероятно, надеялись дремать многие после, не сразу понял, о чем речь.
– Разум, - повторил Великий Пепелац и сдул паутину с бороды.
– Победит. Разум...
Послушник проворно вскочил и кинулся прочь, оглашая коридоры Храма криком:
– Разум победит! Разум победит!
К рассвету Великого Пепелаца, завернув в сотню листов золоченого папируса, усадили на танк особой, белой породы. Броню смазали кокосовым маслом, костяные наросты крепежных болтов вызолотили, а на башне раскатали красный ковер.
Танк косил лиловым глазом, всхрапывал, но вел себя соответствующе моменту.
– Разум победит!
– Верховный жрец ударил плеткой по гусенице.
– Разум победит!
Крик подхватили и выбросили за ворота, где уже собралась толпа. Танк неторопливо полз сквозь людское море, кроша кости и натирая скользким алым древние плиты мостовой. Послушники швыряли на кровь смесь песка и мела, а Свита - золотые монеты.
– Разум победит!
На зиккуратах открылись зеркала, отражая солнце. И яркая вспышка на долю мгновенья оглушила всех. Великий Пепелац смежил веки, прикрыв левым дыру.
Пуля уже вгрызалась в сочную мякоть мозга. Достигнув теменной кости, она издохла, но, двигаясь по инерции, проломила-таки окно во внешний мир, забрызгав ковровую шерсть божественной сутью Пепелаца.
– Разум...
– Верховный жрец, первым почуявший неладное, успел отскочить, когда деревянное тело мертвого божества скатилось вниз.
– Победит! Победит!
– ухнула толпа, надвигаясь на танк. Жадные руки тянулись к Великому Пепелацу, срывая папирус, кожу и мышцы.
Танк зажмурился: ему было страшно.
На другом плече мира курсант Николай Топоров отработанным жестом воздел пятерню к небесам. По знаку его развернулись полотнища штандартов, явив миру Лик Солнца.
– Пусть всегда будет Солнце!
– ударили первые слова гимна.
Ветер тревожил ткань, и Солнце морщилось, точно брезгливо было видеть ему собравшихся людишек. Весело громыхал гимн, а Государственный хор скопцов выводил вечное:
– Пусть всегда буду...
– ...йааа...
– взвизгнула пуля и, сбив тюбетейку с головы Лидера, ударила в грудь курсанта.
Курсант упал, гимн захлебнулся, толпа задохнулась. Лидер же, вытащив пулю из складок ткани, поднес к преисполненным истинной доброты очам, и поинтересовался:
– И как это понимать?
– Пепелациды, - сказали Советники. А пуля ничего не сказала, но закатила глазки и издохла. Тельце ее Лидер возложил на трибуну и, придавив толстым пальчиком, заметил:
– Происшествие, однако... Разобраться.
Второй рукой Лидер махнул в сторону Топорова, который сумел подняться и теперь изучал дыру в мундире.
– Наградить.
Колька все трогал и трогал дырку в груди, которую уже успели прикрыть медалькой, но она все равно ощущалась через тонкую латунь. В дырку сквозило, и сквознячок этот полз по кривоватому Колькиному хребту, пробираясь сквозь поры кожи внутрь.