— Фиона тебя предупреждала, — напомнил Фредди. — Она пыталась найти выход из этой западни. Твой предшественник учуял неладное и уволился. Старик был более покладистым и не склонным к перемене мест. Он заметил зубцы энцефалограмм, которые просмотрели эти недоразвитые в федеральном центре, сравнил колебания с лунным циклом и сделал первые обобщения. Синдром Фредди Крюгера — его величайшее открытие! Старик войдет в историю. Но ординатор был слишком осторожен. Он не открыл дверь тринадцатой палаты. Да и тебе не советовал.

«Нет, это сумасшествие, — думал Стефан. — У меня галлюцинации — слуховые и зрительные. Я разговариваю сам с собой. Я не контролирую своего мышления и своих действий. Это я мог убить санитаров и медсестру…».

Двери палат остались открытыми, и кто-то из пациентов, очевидно, решил прогуляться. В холле послышались возня, ругань, потом раздался душераздирающий вопль.

— Я смотрел, нет ли в палатах людей, способных преломлять через себя невидимое, — объяснил Фредди. — Ведь это не совсем обычные существа… Но там одни убийцы и насильники. Здесь им и место.

В ординаторскую вошел здоровенный белокурый детина.

— Я решил, что они ему больше не понадобятся, — сказал он и бросил на пол кусок окровавленного мяса.

Стефан, конечно, был знаком с анатомией человека. Он без труда узнал мужские гениталии. Полный комплект. Имелись даже семенные канатики… Стефан догадывался, чья это собственность. Сексуальный маньяк, насилующий подушку в своей палате, теперь не сможет пользовать старух. И тут Стефан подумал, что сейчас и сам может лишиться мужских достоинств. Этот белокурый крепыш был некогда боксером. Его карьера складывалась вполне успешно, когда после очередного сотрясения мозга с ним случилось озарение. Он понял, что должен очистить планету от скверны. Поскольку его кумирами были такие несхожие личности, как Ганнибал Лектор и Рембо, то «зачистку» боксер производил своеобразно. Когда его изловили и упекли за решетку, он успел казнить и, отчасти, употребить в пищу более трех десятков людей. От виселицы его уберегли адвокаты, упрятав навсегда в психиатрическую клинику.

— Эта дрянь, которой старик постоянно меня прикармливал, нисколько не действует, — заявил крепыш. — Я все помню. И жду. И час мой, кажется, настал.

Он сделал шаг навстречу Стефану, потом обратил внимание на Фредди.

— Я изголодался, — осклабился маньяк, не брезгующий человечинкой. — Чья печень вкуснее?

— Твой час действительно настал, — согласился Фредди. — Начни с меня.

Фредди отключил лампы дневного света. Маленькие ночники в углах комнаты превратились в черные цветки, из холла внутрь ординаторской влетел рой голубоватых светлячков, а стены покрылись трещинами.

— Да, я видел эту хреновину у себя в палате и холле, — заверил крепыш. — Но это не помешало мне кастрировать одного парня.

Фредди подмигнул Стефану.

— Ты ведь помнишь лекцию? — спросил он. — Каждый сам создает своего палача!

Белокурый каннибал изготовился к быстрой и легкой расправе. Этот тощий субъект с острыми чертами лица и нечеловеческими глазами не производил впечатления на бывшего боксера. Таких он прихлопывал, обычно, как москита на щеке — одним ударом.

Но Фредди стремительно изменялся. Мышцы на его предплечьях вздулись, грудная клетка увеличилась, а лезвия на ладонях исчезли бесследно. Его лицо несколько округлилось, в уголках глаз появились морщины, а волосы на макушке неожиданно выпали. Образ показался Стефану знакомым. Фредди втянул носом воздух. Его ноздри возбужденно расширились.

— Запах крови и пота, — сказал Фредди зловеще улыбаясь. — И страха…

Стефан оторопел. Вероятно, боксер еще бредил «Молчанием ягнят». Он создавал своего убийцу схожим на Ганнибала Лектора, кумира городских людоедов! Фредди получился очень крепким, жилистым — и готовым к бою!

Драка началась без длительных предисловий. Стефан сразу понял, что второго раунда не предвидится. Да и первый обещал быть быстротечным. Фредди действовал молниеносно. Он нанес боксеру удар в шею, уклонился от встречного «хука», потом остроконечным ковбойским сапогом размозжил сопернику колено. В пылу схватки маньяк, возможно, и не чувствовал боли. Он саданул Фредди в живот… Стефан после такого удара уже не поднялся бы с ринга. Он лежал бы, даже если б рефери продлил счет до ста.

Но Фредди держал удар. Он икнул, сделал судорожный вдох, потом использовал весьма действенный аргумент из арсенала Ганнибала Лектора. Фредди бросился к сопернику в объятия, ухватил его за волосы и резким рывком откусил часть верхней губы и носа. Людоед взвыл, как солист захудалой панк-роковой группы. Рев был очень громким, продолжительным и искренним.

«Если и «запеленгуют» в соседнем отделении, то реакции, увы, не последует, — решил Стефан. — Душераздирающие вопли в психиатрической клинике не в диковинку».

Сказалась травма колена. Бывший боксер потерял равновесие и упал навзничь. Фредди схватил его за больную ногу, согнул в нужном направлении — и боксер немедленно перевернулся на живот. Уже без особой спешки Фредди уселся на соперника и крепко схватил за голову.

— А твоя печень вкусная? — спросил Фредди. — Нет, мне просто интересно. Если с фасолью и луком…

Боксер понял, что очистить этот мир от скверны уже не успеет. Фредди резким рывком повернул его голову против часовой стрелки. Раздался хруст, словно кто-то разломил черствую корку хлеба, и пронзительный вой тотчас прекратился. Фредди сразу стал терять свой спортивный облик. Его лицо и предплечья покрылись шерстью, а на ладонях возникли лезвия.