Как ни переживала мисс Уокер неудавшуюся церемонию представления, коей она была обязана болтливому навигатору, это не помешало ей поглядывать по сторонам. Серо, тускло было в рубке. Унылую сплошную стену, изгибавшуюся полукругом, никому не пришло в голову украсить. Из мебели в помещении были только кресла, расположенные бездарно. Похоже, дизайнер сошёл с ума. В здравом рассудке ему не пришло бы в голову расставить кресла вокруг массивной стойки с множеством экранов так, что гости, присевшие отдохнуть, даже не смогут увидеть друг друга. Как же они будут говорить? Возможно, хозяин просто не успел отделать помещение и обзавестись мебелью? Впрочем, кое-какая мебель всё же была — массивный стеллаж, вделанный в стену, от пола до потолка, широкий, и за стёклами в нём… Эйрис не сразу поняла, что это там напихано рядами, всё-таки темновато у него здесь.

— Книги? — удивилась она.

— Ну да, — не без гордости отозвался Волков, возившийся с одним из кресел, — мои книги.

Удивление Эйрис понять было легко: книги — большая редкость. Где-нибудь в музее, пожалуй, и найдёшь столько книг, но таскать их с собой в космос… И стоят они, должно быть, кучу денег, только кому придёт в голову украшать ими рубку своего корабля? «О, всё понятно! — решила сообразительная мисс Уокер. — Этот хвастун просто устроил декорацию. Глядите, мол, что у меня есть! Ну-ка…» Девушка скосила глаза на капитана (тот всё ещё возился с креслом) и решительно потянулась к ближайшей полке. Уж она-то знает, какими должны быть настоящие книги! Отец несколько лет назад подарил ей одну, доставшуюся по наследству от прабабушки Арины, говорил даже, что книга эта особенно ценная, с аво… — как же он говорил? — ага, с автографом, вот. Самая настоящая, не бутафорская (как у этого хвастуна), а столетнего, пожалуй, возраста. Древность.

Стеклянная дверца открылась от прикосновения, скользнула вбок. «Странно, я думала, не откроется. Как плотно стоят! Ха, может быть, склеены? Нет, эта вот, толстенькая, подалась. Пахнет из шкафа… Чем? Похоже на шоколад. О! Надо же!» Брови девушки поползли вверх, когда книга, тяжело лёгшая в руку открылась, шурша, как увядшие листья шуршат под ногами осенью, и показала желтоватый разворот, испещрённый мелкими чёрными кривульками, похожими на диковинных насекомых. Самая настоящая книга, точно такая, как та, что лежит на почётном месте, под стеклом, в гостиной бабла, принадлежащего Эйрис Уокер.

— Выбираете, что почитать? — спросил Волков.

Эйрис внутренне заметалась — нехорошо всё же без спросу шарить по чужим шкафам с антиквариатом! — захлопнула книгу и залепетала, чувствуя, что краснеет:

— Я просто… Я взяла посмотреть. Мне показалось…

— Ну конечно! Вы же говорили, что не понимаете по-русски! Или вы говорить не говорите, но читаете?

— Чи… что? Нет, не понимаю я, — ответила Эйрис, глянув ещё раз на зелёную обложку, поперёк которой шёл ровный ряд непонятных значков, похожих на те, что были внутри, только крупнее.

— «Трое в лодке», — ни к селу ни к городу проговорил Волков, принимая книгу из рук и не без труда запихивая её на место. — Не получится у вас читать в ближайшие пару часов, даже если бы умели. Пойдёмте, я приготовил вам кресло. Хотите научиться говорить и читать по-русски?

Чуткая Эйрис уловила фальшь в вопросе господина Волкова, заданном небрежно, нарочито безразличным тоном. Бросив взгляд из-под ресниц, она убедилась — собеседник ждёт ответа напряжённо, но пытается это скрыть. «Осторожно, он что-то задумал!» — шептало ей благоразумие, но любопытство уговаривало: «Давай, милочка, не трусь! Если что, всегда сможешь остановиться!» Так и не выбрав линию поведения, она ответила, усаживаясь в одно из кресел:

— Дует по ногам.

— М-да, есть немного, — сконфуженно отозвался хозяин неуютного корабля, — но понимаете, Эйри, некому раньше было замечать, и…

То, как он это сказал, решило дело. Благоразумие спряталось куда-то, возобладало любопытство. Мисс Уокер произнесла благосклонно:

— Пустяки, переживу. Как вы собираетесь обучить меня говорить и читать по-русски?

— О, это очень просто, — оживился Волков и нырнул куда-то за тумбу с мониторами. «Ох, темнит он…» — подняло голову благоразумие Эйрис, но проворный хозяин корабля выглянул из-за тумбы, болтая непринуждённо:

— Вы даже не заметите ничего. Заснёте и проснётесь уже вполне русифицированной. Как раз отдохнёте немного от пережитых треволнений. Наденьте это. — В его руке оказалась пара обыкновенных наушников на широкой мягкой дуге, очень удобных, нужно сказать.

— Вот так, — удовлетворённо буркнул Волков, глянув, как девушка устраивает голову в наушниках на мягкой подушке кресла. — Теперь ещё ремешки…

— Зачем? — поинтересовалась девушка, следя за тем, как её пристёгивают широкими ремнями плотно. «Ты с ума сошла! — вопило благоразумие. — Скажи ему, чтобы прекратил немедленно!» Но любопытство увещевало: «Интересно же! Что будет дальше?»

— Чтобы мне не пришлось ловить вас, когда начнутся перегрузки, — рассеянно говорил Александр. — Я сейчас буду ориентировать корабль, потом выведу на прямой курс, нужно торопиться, и так времени потеряли кучу. Нас потрясёт немножко, но вы не заметите, потому что я загружу «мнимую Зину»…

— Кого?

— «Мнемозину». Программа такая обучающая.

— А почему вы сказали «мнимую Зину»? — с вяловатым интересом спросила мисс Уокер, косясь на руки Волкова, чрезвычайно проворно порхавшие по клавиатуре. Глаза слипались, спать хотелось ужасно, но любопытство заставляло держаться.