Шрифт:
Личный канал грависвязи № XXX–XXXXX.
Срочно. Конфиденциально.
Улиссу
от Лаэрта.
Тема: Троянская заварушка.
Сынок!
Связи с Троей нет, должно быть, боги отвернулись от Тиндарея. На Итаке паника, ты разворошил осиное гнездо. Держись, сынок, я обращаю молитву к богам. Надеюсь, та, которую мы будем называть Еленой, жива? Или ты выразился фигурально?
Лаэрт.
Служебный канал грависвязи № OLY-00001.
Срочно. Открытый циркуляр.
Всем кораблям Внешнего Сообщества
от Центра управления полётами.
Постановление.
Командир исследовательского судна «Улисс» Волков А. С. объявляется вне закона, исследовательское судно «Улисс», приписанное к порту Аркадия, Марс, подлежит уничтожению любыми доступными средствами немедленно по мере обнаружения.
Центр управления полётами.
Личный канал грависвязи № XXX–XXXXX.
Срочно. Конфиденциально.
Лаэрту
от Улисса.
Тема: Троянская заварушка.
Старик!
Чёрт с ней, со связью, перебьюсь. Разберусь на месте. Однако помощь богов не помешает. Передавай привет осам Итаки. Елена жива. Выражаясь фигурально, у неё очень неплохая фигурка, но характер…
Улисс.
Отправив последнее письмо, Волков глянул на девушку, названную в письме из соображений безопасности Еленой Прекрасной. Что он думал при этом — неизвестно, но пульт управления оставался без внимания капитана корабля не меньше пяти минут. Капитан вполне мог позволить себе такую вольность: во-первых, мисс Уокер крепко спала, во-вторых, корабль не требовал особо пристального внимания, и без того было известно: «Улисс» идёт прямым курсом к Земле, постоянно увеличивая скорость.
Глава третья
— Ещё ты дремлешь, друг прелестный? Пора, красавица, проснись! — услышала сквозь сон Эйрис.
— Арина? — пробормотала она, потом сообразила, что вряд ли Арина станет говорить голосом капитана Грифа. Но поговорка, которой электронная камеристка сопровождала пробуждение мисс Уокер с незапамятных времён, не могла быть известна навигатору. Значит, всё это только сон.
— Ещё пять минут, — томно шепнула она, не поняв, с кем разговаривает.
— Открой сомкнуты негой взоры навстречу северной Авроры, — услышала она. Да нет, на сон не похоже. Любимая поговорка прабабушки, но произнесена мужским голосом и звучит как-то не так. Вроде бы сказано то же, но слова цепляются друг за друга… Непривычные слова, хоть и вполне понятные. А голос…
— Звездою севера явись!
«Ага, это же Волков! — поняла Эйрис и открыла глаза. — Откуда только ему известна прабабушкина поговорка? Небось, болтал с Ариной, пока я здесь дрыхла. Шпионил. Усыпил меня, значит, пообещал научить говорить по-русски, а сам — шасть… Ой! Что это за слово такое — шасть?»
— Что это такое — шасть? — громко спросила не совсем пробудившаяся девушка, тараща заспанные глаза на экран монитора, на котором тоже всякие слова непонятные: тангаж, крен, рыскание…
— Это значит, — сказал за спиной Волков, — что кто-то переместился тайком, предательски. Никто не ожидал, а он притаился, и шасть…
«Как-то непривычно звучит, но всё понятно: притаился, переместился. Это и есть русский? Невелика премудрость», — подумала девушка и сказала саркастически, усаживаясь — ага, ремни уже отстегнул! — в кресле:
— Вот именно, предательски. Этот «кто-то» усыпил меня предательски и затем переместился тайком в мою спальню. Шасть туда, и давай болтать с Ариной, косточки мне перемывать!
«Боже, что я говорю? Почему косточки? Почему перемывать? Впрочем, суть ясна, и он всё понял, кажется — вон как потупился, болезный. Ну вот, ещё одно слово — болезный. Это какой? Которого жаль? Но мне вовсе и не жаль этого предателя!»
— Ну что вы, Эйри… — с величайшим смущением отозвался господин Волков. — Зачем бы мне шастать по вашей спальне?