Тут он бросил шептать вполголоса по-русски и закричал по-английски:

— Стой! Куда пошёл? Дружка своего осмотри. Осторожнее, ты! Ворочаешь, как мешок. Жив он? Дышит? На спину его положи. И сам ляг рядом, лицом вниз. Лицом вниз, идиот! Руки за голову!

— Что вы со мной сделаете? — хныкал Фредерик, елозя щекой по полу.

— Даже не знаю, — размышлял вслух Волков, — расстрелять вас обоих, как явных мародёров, или попросту уронить в дырку, которую вы в стене проделали…

— Нет! Мы не мародёры, у нас задание!

— Супермаркет грабить? — оборвал его Волков. — У кого это «у нас»? Сколько вас было?! Говори!

— Двое! Нас двое! Фил и я! На вертушке!

— Задание! — рявкнул Волков, снова хватая Фредди за воротник.

— Саша, не надо! — взмолилась Ирис.

— Я скажу, скажу… — поспешно бормотал Фредерик, отвернувшись в другую сторону. — Мы должны… Разведать… Правда ли, что барьера… Больше нет… Наши узнали…

— Что ты плетёшь? Какие наши? Какой барьер? Из тебя разведчик, как из ливера пуля. Что ты шепчешь, громче говори! Кто такие «наши»?

— Фрилэндеры.

— Это ещё кто? — удивился Волков и повернулся за разъяснениями к Ирис.

— Не знаю, никогда о таких не слышала.

— А барьер — это что?

— Баблерский барьер, — вставил Фредерик, приподняв голову.

— Лежи, тебя пока не спрашивают. Что это за барьер, Иришка?

— Баблерский барьер? Барьер, барьер… — морщила лоб Ирис. — Что-то такое встречалось… Мартышка, когда с отцом разговаривала…

— Говорящая мартышка? — изумился Волков и глянул на мисс Уокер подозрительно. — Ты просто переволновалась, Ирка.

— Да нет же! Мартышка — это Марта, папы секретарша. Да, я вспомнила. Она так называла границу Запрещённых Земель. Понимаешь, Саша, есть такие места, где баблам запрещено садиться на землю. Запрещённые. Но почему они называют границу барьером…

— Потому, мисс, — отважился подать голос Фредди, — что обычно там и есть барьер. Через который ни на корабле, ни на вертушке… Это я так, к примеру. Ни на чём, одним словом, через баблерский барьер не перебраться. Потому летают через барьер только баблеры.

— Кто? — переспросил Александр.

— Ну, баблеры, понимаешь? — пояснил Фредерик, снова поворачивая голову к Александру, для чего ему пришлось уложить на пол левую щёку. — Эти, которые в баблах живут.

— Он нас баблерами назвал? — опешила оскорблённая в лучших чувствах принцесса Грави.

— Простите, мисс, я не хотел вас… Вы, значит, в бабле живёте, не на земле? Не подумайте, я ничего такого… Но это же не я название придумал! Так вас все фрилэндеры и называют. Баблеры — это те, кто в баблах живут, а фрилэндеры, это которые…

— Помолчи! Разговорился… — прикрикнул Волков на фрилэндера, углубившегося в этимологию жаргонных слов. — Барьер, значит. Мерзость какая. Эй, ты! Фрилэндер! А ты почему не можешь в бабле жить?

— Почему не может? — возмутилась Ирис. — Всё он может! Не хочет, должно быть? Каждый имеет право на бабл, это в конституции нашей записано.

— Значит, не каждый, — буркнул Волков мрачно.

— Вот и я о чём! Я извиняюсь, мисс, это почему же я не хочу? Я хочу, но кто ж мне даст? И как же ж я в него попаду, в бабл этот, когда они на землю у нас не садятся? А чтоб за барьер попасть, так это же только на вертушке, скажем, или там на корабле можно было бы… но это ж если бы его не было!

— Кого? — переспросил Волков.

— Да барьера же этого, чтоб он… — Мистер Фредерик произнёс несколько слов, смысл которых Ирис не уловила. Он немного помолчал и продолжил:

— Извините, мисс, вырвалось. Я, может, и хотел бы жить в бабле, в супермаркеты ваши летать, то, сё… но вот ведь — не фарт! Как родился фрилэндером, так фрилэндером теперь и копыта тут у вас на полу отброшу.

Совесть кольнула мисс Уокер довольно ощутимо и неприятно. Никогда раньше не приходило в голову, что есть на свете такие…

— Саша… — начала она, теребя Волкова за рукав.

— Ну ты, жалобщик! — прикрикнул тот, правильно оценив красноречие поверженного ниц Фредди. — Ты ещё слезу пусти. Ракетой зачем в стену засадил?

— Не я это, — поспешно сменив тон, зачастил Фредди. — Фил у нас пилотом, он и жахнул ракетой. А то как бы мы внутрь попали?

— Что вам внутри понадобилось?

— Ну да, был грех, — покаянно молвил громила. — Попутало нас. Всё уже разузнали, значит… Ну, что барьера, и правда, нету больше. Вот на радостях и попутало. Фил, говорю, а не слетать ли нам, старик, за пойлом? По такому, значит, случаю. У нас, командир, с этим строго, но тут — кто узнает? Фил, говорю, поворачивай трещотку, пойла возьмём, дёрнем на обратном пути и концы в воду. В море, то есть. Давай, говорю, старина, погоди докладывать, что барьера нет, заскочим в рай на пять минут и обратно на грешную землю. Ну и…