– Как вы поняли, о чем я думаю? – удивилась София.

– Очень просто. Я помню, как познакомился с одним замечательным врачом. Из тех, которые постоянно ездят по благотворительным миссиям, помогают всем и вся. Я уважал ее безмерно и, тем не менее, все время думал, делала ли она увеличение груди или нет. Пятый размер, как-никак. Так уж мы устроены, София. Не забывайте, мы только люди. Интерес к таким прозаическим вещам естественен.

София расслабилась. Ее кумир оказался таким же приветливым и теплым, как родной дедушка.

– Как вам мое жилище? – снова спросил писатель.

– Очень красиво! Работа дизайнера?

– Конечно, но все идеи мои. Всегда хотел отделать свой дом так, как хочется, не задумываясь о функциональности. Я фанат сочетания стекла и металла! А еще люблю контраст. И чтобы ничего желтого и никаких вензелей. Моя домработница периодически ворчит, потому что такой интерьер требует тщательного ухода, но он мне нравится. – Джерри улыбался. – Подобный стиль был очень популярен во времена моей молодости, в 2000-х годах, потом постепенно сдал свои позиции, а сейчас, через шестьдесят с лишним лет, снова вернулся в моду.

«Наверное, в молодости он был настоящим красавцем и разбивал женские сердца сотнями», – мысленно предположила София, а затем уже вслух спросила:

– Почему я? У вас, наверняка, был выбор из ведущих писателей и журналистов, но вы предпочли никому не известную девушку, у которой нет опыта подобной работы. И вообще, я, если честно, была очень удивлена, что вы читаете письма со своего сайта.

– Некоторые читаю, когда есть настроение. Будем считать, вам повезло. Я тоже когда-то был никому не известен, закончил не самый престижный ВУЗ, хотя и с красным дипломом. Свою специальность выбрал случайно под воздействием идеи «лишь бы поступить». Это сейчас таблоиды пишут, что я был «перспективным молодым журналистом». На самом деле в 27 лет я работал исключительно ради денег и часто халявил. Изменить жизнь мне помогла случайность. Теперь я хочу дать шанс вам. Но это не единственная причина. У каждого произведения есть основная мысль. Ваше видение меня впечатлило. Вы указали, что хотите писать о том, как я получил свой дар.

– Именно, – подтвердила София, – ваши книги полны противоречий. Над ними думаешь снова и снова, к ним возвращаешься. Как у вас это получается?

– Я пишу о жизни, а она полна противоречий. Вы правы, после той передачи мне пришло много предложений. Большинство из них сводились к банальному «родился, дружил, крестился». Вариант 1: никто в него не верил, но он пробился, испытав на своем пути много трудностей. Вариант 2: его поддерживали все близкие люди до седьмого колена, и он сумел достичь успеха. Скучно. Такая биография умрет вместе со мной. Некоторые предлагали сделать акцент на интересных людях, с которыми я знакомился. Не пойму, о ком эти авторы хотели больше написать, обо мне или об «интересных людях».

– В вашей жизни не было места скуке и в биографии ее быть не должно, – поддержала София. – Кстати, как мне следует вас называть?

– Да как удобно. Мое полное имя Георгий Константинович Веревкин, если интересно.

– А творческий псевдоним? Почему Джерри Гарсиа?

– Меня с детства называли Джерри. Согласитесь, звучит гораздо лучше, чем Жора или Гоша. Родители говорили, что я похож на мышонка из мультфильма «Том и Джерри», где кот гоняется за ним и не может поймать. Ребенком я обожал этот мультик, да и сейчас не прочь его посмотреть. В школе меня тоже называли Джерри. В институте не было смысла менять привычку. Так что это мое сокращенное имя.

– А фамилия?

– Редактор сказал, что «Джерри Веревкин» звучит несолидно. Мне понравилось сочетание «Джерри Гарсиа», редактору тоже.

– Но говорят, что вы ценитель испанской культуры и…

–… и то, что я сочувствую националистам в Мексике, – прервал писатель. – Мы ищем глубокий смысл там, где его нет, а простое объяснение «мне так нравится» принимаем за искусную маскировку страшной тайны. Так мне сказал один неглупый человек.

– Наверное, причина в том, что людей приучают игнорировать свои желания, не доверять интуиции, – предположила София.

– Да, вы правы.

– Георгий Константинович, почему вы живете в Москве? С вашими деньгами можно купить замок во Франции или поместье в Калифорнии.

– Я люблю путешествовать. Мне понравилось и во Франции, и в Калифорнии, но мой дом – Москва. Здесь я вырос. Эта квартира достаточно велика для меня одного, а хлопот с ней меньше, чем с загородным домом и уж тем более с замком. Для справки, все то, что вы видите, является результатом грамотного инвестирования, а не только творческой деятельности. Одними гонорарами столько не заработаешь.

– Практично! Каково это – быть наверху? Не устали от славы?

– Устать от славы? Нет. Я слишком долго был неизвестным. Сказать по-честному, без слезливых речей? Быть наверху потрясающе. Я могу позволить себе быть щедрым, бескорыстным. И в тоже время, если захочу, могу вообще ни с кем не общаться. Могу рассуждать открыто, не боясь, что меня выгонят с работы. Сегодня я учусь водить самолет, завтра буду заниматься скалолазанием в Альпах, послезавтра отправлюсь в круиз на яхте. Весело!

– Я завидую вам, – с ноткой грусти в голосе произнесла София. Она-то обдумывала каждое свое слово, чтобы коллеги не отвернулись или близкие не бросили. А уж о самолетах и яхтах при ее зарплате и речи быть не могло.