Шрифт:
– Хорошо. Езжай туда, куда он говорит, понял? И, как говорится, без фокусов, - последнее было обращено к ожесточённо дёргавшему рычаги управления водителю.
– Понял, понял... Но повторяю - вам это с рук не сойдёт...
– Не угрожай. Доиграешься. Не забывай про разрядник, дурачок. Ива, ты тоже не расслабляйся! Ну-ка, взбодрись там. Смотри в оба.
– Смотрю!
– Вот и смотри...
– Так, тут налево! Между вон тем сухогрузом и баками, - тем временем, дал новые вводные Хосе.
– И вон она, наша, стоит...
– Где?
– Да вон же!
– Эта лоханка?..
– прыснуло с заднего сидения смешливым девчачьим голосом.
– Почему лоханка! Нормальный корабль. Маленький, конечно, но нам же много и не нужно...
– Н-да-а-а... Что-то сегодня не день, а сплошное разочарование. Не мог получше чего найти?
– Сокрушённо покачал головой старик.
– Нормальный корабль! Не нравится, ищите другой...
– обиженно буркнул в ответ парень.
– Да расслабься, Хосе, всё нормально. Я ничего не говорю про его качества - он достаточно неплох в своём классе, хоть и устарел, как говно мамонта. Просто - нам нужно лететь далеко, и быстро.
– Так с этим всё в порядке! Хозяин дорабатывал сам, там начинка наполовину не родная! Он даже в гонках когда-то участвовал! Правда, говорит, предпоследним пришёл... Но всё равно - без проблем сможем добраться, куда угодно!
– Точно?
– Абсолютно! И вообще, лучше сами с ним поговорите.
Лязгнув гусеницами, вездеход остановился возле изрядно потрёпанной Победы-4, и пассажиры выбрались наружу - сначала выскочил Хосе, сразу скрывшись в темнеющем шлюзе, затем, со сложенными за головой руками, осторожно ступил на землю водитель, а за ним следом - старик с девочкой.
– Пока стой тут. Отпустим, когда будем улетать. Деньги вот, кладу на сидение, я не обманываю.
Араб промолчал, лишь сплюнул. Больше с ним заговорить никто не пытался - из недр космического корабля появился хозяин замечательной космической посудины, в замасленном комбинезоне и почему-то с натянутой на голову вязаной шерстяной шапочкой.
– Здрасьте. Я Александр.
– Здравствуй, здравствуй...
– Так-так-так... Интересно девки пляшут...
– взгляд Александра скользнул по руке Ивы с разрядником, тому, куда она была направлена, и остановился на старике.
– Вы тут старший? Что всё это значит?
– Ровным счётом ничего. Этот неуважаемый сначала согласился отвезти нас кое-куда, а потом отказался выполнять обязательства. Так что вот, пришлось стимулировать его... сознательность. Будем улетать, отпустим, и даже денег оставили этому засранцу. Вы удовлетворены, Александр?
– Ну так... Продолжайте. Что от меня хотите, и чем это будет мне, скажем так, грозить.
– Да нам просто надо кое-куда долететь. Даём в десять раз больше стандарта. За срочность и возможные проблемы. Платим половину сейчас, половину после. Если сработаемся, контракт продлим. Нам надо хорошо полетать. И проблем, если боитесь этого, не будет. С нашей стороны, по крайней мере.
– Ну, если всё действительно так, как говорите... С моей-то точно не будет.
– Надеюсь на это. Центурион, вылезай!
Гудя и взвизгивая катушками сервоприводов, лязгая и скрипя несмазанными сочленениями, из вездехода, скинув прикрывавший его до поры промасленный тент, с некоторым трудом выкарабкался робот. Александр присвистнул и протянул поражённо:
– Ябутся слоны... А это-то что такое?
– Это - тяжёлый модуль поддержки пехоты «Центурион». Имперский. Если что, покрошит кого угодно в капусту. Это не пугаю, предупреждаю просто.
– Точно не пугаете?
– Точно. Не собираюсь никого принуждать. Даже более того - можете отказаться, если не хотите нас везти, поищем другой корабль.
– И вы просто предлагаете вас добросить куда-то? Именно предлагаете? И говорите, что заплате?
– Именно.
– Гарантии?
– Моё слово.
– Интересно девки... Тонут. Ладно, допустим, тут всё ясно. Не вижу проблем, отвезу куда надо. Но... есть вопрос. Покуда его не проясню, никуда не отправимся.
– Да?
– Он, - Александр кивнул на Хосе, - принёс на борт израненную девушку, всю в крови. Как это понимать?
– Понимать так, что она - рабыня. Которую в последний момент спасли от хозяина. Который, в свою очередь, избивал её до смерти. Это на что-то влияет? Пусть даже мы сами девку до такого состояния довели - обычно, мало кого волнует здоровье и состояние невольников.
– Ну, может и мало кого... Но кого-то всё же волнует. И я не хотел бы видеть у себя на корабле живодёров и истязателей.
– Подумать только, кто-то в этом сумасшедшем мире ещё не лишился человечности...
– Попрошу без сарказма. И не понимаю, что вас удивляет. Для меня это - норма.