— Ты не была на панихиде. — Голос Анизы звучал сейчас немного веселее. — Там все прошло очень хорошо. Джереми такие вещи всегда удаются. Он очень чуткий. Сразу видно, что судьба Лизы его глубоко тронула.

— Да, — ответила Гейл, нервно покусывая губы, — я собиралась пойти, но в последний момент не смогла.

— О, я вовсе не имела в виду, что ты обязательно должна была пойти, — поспешила добавить Аниза. — Просто хотела сказать тебе, что служба прошла хорошо. Ты ведь тоже любила Лизу, как и все мы. Это было такое очаровательное дитя.

Кэти Пру перестала петь и принялась плясать.

«Незрелая, эгоистичная, бесцеремонная» — вот такими словами Хэлфорд охарактеризовал Лизу. В конце концов Гейл примерно то же самое сказала сама. Если это предательство, то она его уже совершила. Гейл чуть осмелела.

— Ты так думаешь, Аниза? Ты действительно считаешь Лизу очаровательной?

Миссис Айвори в ответ коротко рассмеялась и пояснила несколько снисходительно:

— Надо же принимать во внимание ее молодость. Конечно, в больших дозах она была порой довольно утомительной. Помнишь, у Тома в каком-то стихотворении что-то о «тревожном блаженстве»?

Гейл почувствовала, что у нее закружилась голова.

— «Любовь наша вновь расцветает в тревожном блаженстве». Ты это имеешь в виду?

— Да, именно. Лиза любила повторять это стихотворение. И мне оно тоже очень нравится. Вот я вспомнила стихи Тома и уже жалею, что так себя вела несколько минут назад. Даже немножко стыдно. Знаешь, я даже не представляю, что бы я делала без мужа!

В дверях появилась Кэти Пру.

— Мама…

— Гейл, дорогая, мне вовсе не хотелось, чтобы ты подумала, что я такая. — Аниза грустно вздохнула.

— Мама, я уже очень долго ждала. Когда мы будем пить чай?

Гейл не могла собраться с мыслями.

— Да нет же, Аниза, я вовсе так не думаю. Все хорошо. А сейчас мне надо кормить Кэти Пру.

— Сказать Оррину, чтобы позвонил?

— Нет, не надо. Все в порядке. Я свяжусь с ним позднее.

Она повесила трубку и невидяще уставилась в окно, пока Кэти Пру не подползла к ней на четвереньках и не засвистела, подражая кипящему чайнику.

Хэлфорд положил перед Айвори копию фотографии Гейл Грейсон. Они сидели в его кабинете в редакции. В соседней комнате Маура беседовала с Джилл. Через полуоткрытую дверь кабинета доносился спокойный голос Джилл. Хэлфорд плотнее прикрыл дверь. Голоса женщин стихли.

Копия фотографии была в полиэтиленовом пакете, но все равно Айвори к ней не прикоснулся. Он быстро взглянул на фото, а затем на Хэлфорда.

— Значит, вот что украли в архиве? Боже мой, как ее там смогли найти?

— А вы уверены, что узнаете эту фотографию? Если хотите, возьмите и внимательно рассмотрите.

Айвори осторожно и с видимой неохотой поднял фотографию.

— Да. Я узнал, тут на обороте моей рукой написан формат, в котором я хотел дать ее на газетной полосе. Видите, и на лицевой стороне есть мои отметки.

— Как она к вам попала?

Айвори аккуратно положил фотографию на место и откинулся на спинку стула.

— Ее дал мне Том.

— И зачем же? — спросил Хэлфорд после некоторой паузы.

Айвори потер руками лицо.

— После всего, что потом произошло, это действительно кажется абсурдным. — Он опустил руки, лицо его покраснело. — Примерно лет пять назад я планировал написать статью о нелепости американских законов по поводу хранения оружия частными лицами. Вы ведь знаете эту глупую ситуацию: у них пятьсот тридцать два телевизионных канала. Это они смогли! А вот отобрать из рук подростков оружие ну никак не получается. Однажды вечером я был у Грейсонов, мы болтали с Томом о том о сем, в том числе и об этом. Он вышел на минуту и вернулся с этой фотографией. Спросил, нравится ли мне она, хорошая ли это работа. Я взглянул на нее и сказал, что действительно работа хорошая.

— Том сказал вам, где было сделано фото?

— Конечно. Тем более, что я спросил. Ведь это очень впечатляющее фото. Там изображены двадцать или тридцать пистолетов и автоматов. Неплохо, да? Он объяснил, что сделал это фото, когда учился с Гейл в колледже, для плаката в поддержку изменения закона об оружии.

— И это показалось вам разумным?

Айвори скрестил руки.

— В тот момент да. А какие у меня могли возникнуть сомнения? Поймите, старший инспектор, это случилось за год, если не больше, до того, как мы узнали о связях Тома с террористами. Возможно, в тот момент, давая мне эту фотографию, Том еще и не был с ними связан.

Хэлфорд придвинул фотографию к себе и начал ее разглядывать. Она действительно была мастерски сделана — хороший баланс черного и белого; хотя фотография сделана не в студии, композиция очень законченная, никаких там любительских наплывов. В летнем платье и белых босоножках миссис Грейсон выглядела, как темноволосая Бонни Паркер. Легкий ветерок чуть взлохматил ее волосы, и она улыбалась, глядя в объектив: застенчивая, симпатичная молодая женщина, счастливая рядом со своим возлюбленным. Тома на фотографии не видно, но его присутствие ощущалось.