Тяжелые времена настали для Империи Тэра. Тьма и холод подступают с Севера, вновь подняли голову заговорщики, а император, поглощенный своим горем, не замечает нависшей на страной угрозы. И только юная принцесса понимает, что от ее смелости и решительности скоро будет зависеть судьба не только родной страны, но и всего обитаемого мира. Сумеет ли девушка найти оружие, о котором говорится в древних легендах? Удастся ли примирить заклятых врагов и победить древнее зло? И кто неожиданно поможет ей в этом?
Книга связана общими персонажами с "Поцелуем принцессы", но может читаться и как самостоятельное произведение.
Пролог
Дикие Земли на северной окраине Империи,
723 год от воцарения короля Ульды
I
Короткий зимний день угасал. На бескрайнюю заснеженную равнину, по которой двигался маленький отряд, уже начинали ложиться длинные вечерние тени, когда далеко впереди были замечены стены одиноко стоящего здания. В этих местах порою встречались заброшенные древние святилища, и ехавший впереди отряда молодой воин тут же вызвался отправиться на разведку - посмотреть, пригоден ли старый храм для ночевки. Однако командир, мрачный темноволосый мужчина с перевязанной рукой, в ответ на это самоотверженное предложение лишь коротко качнул головой, велев парню оставаться на своем месте. Разделяться теперь не имело смысла - остатки отряда, еще пару дней назад насчитывавшего несколько десятков человек, теперь представляли собой жалкую горстку вконец изнуренных и отчаявшихся людей. Во время вчерашней стычки с дикарями беглецы лишились большей части вьючных животных, везших на своих спинах теплые вещи и провизию, - и теперь выжившие в жестоком бою люди рисковали умереть от голода и холода. Многие воины страдали от ран, у некоторых были обморожены конечности. Уцелевшие лошади, голодные и уставшие не меньше людей, жалобно ржали, отказываясь переставлять израненные о жесткий наст ноги. А холодная белая равнина вокруг безжалостно слепила глаза мириадами искрящихся снежинок...
– Поедем в укрытие все вместе, - хрипло прозвучал в морозном воздухе приказ командира.
– Стены святилища дадут нам защиту от снега и ветра, а если дикари и устроили там засаду, то встречи с ними все одно не избежать!
Слова слетели с губ Джейвена вместе с белым облачком пара, и он отметил про себя, что к вечеру стало еще холоднее, чем было утром. Если им не удастся развести костер, то мало кто из поредевшего отряда доживёт до утра...
Решение уходить на север, спасаясь от превосходивших числом преследователей, оказалось ошибкой, за которую многие из его людей заплатили жизнью. Но кто мог предположить, что варвары, обитающие на диких землях к северу от форта Куница, окажутся столь многочисленны? И кто мог знать, что среди этих дикарей встречаются такие, которые превосходят профессиональных воинов в искусстве владения мечом?!
Воспоминания о случившемся накануне сражении с северянами, в котором полегла большая часть его отряда, причиняли Джейвену саднящую боль, и ее не могла заглушить даже боль в раненой руке.
...Поначалу ничто не предвещало беды. Собравшийся под его рукой разношерстный отряд, состоявший из отчаянных людей, не желавших покориться новому императору, уходил все дальше и дальше на север, преследуемый солдатами в черных с серебром мундирах. Несколько дней назад беглецы пересекли границу Диких земель, раскинувшихся за последним на севере фортом. Преследователи наконец отстали - вероятно, их командиры не желали рисковать понапрасну, продолжая погоню на неисследованных территориях, принадлежавших Империи лишь формально. А Джейвен вел своих ребят все вперед, пока его отряд не достиг довольно большой деревни, где в жилищах из войлока и шкур обитали раскосые смуглолицые люди, говорившие на непонятном языке. Увидев вооруженных чужеземцев, дикари поспешно вынесли им нехитрую, но обильную еду, состоявшую из овечьего сыра, вяленого мяса и ячменных лепешек. Объясняясь жестами, Джейвен дал понять варварам, что его люди не причинят племени вреда. Отряду требовались лишь еда и отдых. Дикари, казалось, поняли его. Размахивая руками, они сами стали приглашать уставших беглецов устраиваться на ночлег в юртах, предлагали им шкуры для спанья и жир, чтобы смазать обмороженные места. Уставшие люди после сытной еды засыпали как убитые, бодрствовать остались лишь двое часовых. А ночью в селение ворвались воины, чьи лица были закутаны шарфами, а в сильных руках блестела сталь. И началось сражение, больше похожее на резню...
Половина его людей полегла сразу же. Некоторые даже не успели проснуться - и были зарублены во сне. Те же, кто обладал лучшей реакцией и успел схватиться за меч, столкнулись с неведомым и жестоким противником. Воины с закрытыми лицами носились по селению, как призраки, и их оружие разило без промаха. Но в отряде Джейвена тоже было немало опытных бойцов, прошедших через кровопролитные битвы. Оказавшиеся в начале схватки разделенными стенами войлочных жилищ, через некоторое время они смогли пробиться к своему командиру и окружили его плотным кольцом. Ощетинившись клинками, маленький отряд начал медленно отступать, стремясь покинуть пределы негостеприимного становища. Однако это противоречило планам нападавших, которые, похоже, задались целью вырезать всех чужеземцев. Вождь варваров поднял руку, отдавая какой-то приказ, и яростно бросился в атаку на уцелевших. Его меч, выкованный из превосходной стали, успел дважды сверкнуть в воздухе - и оба раза находил свою цель, смертельно поражая одного из бойцов Джейвена. И тогда ослепленный яростью командир отряда сам бросился на врага. Их мечи скрестились, и Джейвен едва сумел удержать свое оружие, таким сильным был удар противника. Тот торжествующе рассмеялся, и южанин интуитивно понял, что следующий удар станет последним - однако он не привык сдаваться. Должно быть, враг привык считать себя непобедимым - и впрямь, кто из обычных воинов мог выстоять перед такой мощью?
– но Джейвен и не был простым воином. Он был убийцей, обученным пользоваться малейшей брешью в защите противника. "Бой не окончен, пока твой враг жив!" - таково было его главное правило. И сейчас Джейвен, нанеся мечом отвлекающий удар, который был легко, почти играючи отбит противником, сумел молниеносно выхватить левой рукой тонкий кинжал и тут же всадил его варвару подмышку - туда, где находилось самое уязвимое, незащищенное доспехом место. Глаза врага потемнели от невыносимой боли, а из горла вырвался вопль. Его рука дрогнула, и тяжелый меч, нацеленный Джейвену в бок, лишь скользнул по руке, несильно оцарапав ее. Могучий воин упал, шарф сполз - и Джейвен с удивлением отметил, что его лицо совсем не было похоже на лица раскосых дикарей из становища. Напротив, кожа погибшего была светлой, и чертами вождь варваров скорее походил на жителя Империи, чем на одного из северян. Однако раздумывать над этим было некогда - следовало воспользоваться замешательством врагов, потерявших командира, и уводить отряд из опасного места.
Как Джейвен ни старался подгонять отряд, раненые люди не могли двигаться быстро. Однако погони за ними не было. Означало ли это, что враги были в должной мере устрашены гибелью своего считавшегося непобедимым вождя - или они всего лишь собирались с силами, готовя очередное ночное нападение? Джейвен скорее поверил бы второму предположению. Но это означало, что сегодняшнюю ночь они не переживут...
Тем временем отряд приблизился почти вплотную к стенам древнего святилища, и командир был вынужден прервать свои невеселые раздумья. Следовало разбить лагерь, распределить остатки еды среди измученных людей и постараться найти хоть какой-то корм для лошадей.
Вблизи храм поражал своими размерами. Его стены, сложенные из дикого серого камня, уходили вверх на высоту в три человеческих роста, а внутри спокойно смог бы разместиться в пять раз больший отряд, причем вместе с запасными лошадьми. К удивлению и некоторой тревоге Джейвена, внутри святилища ничто не говорило о запустении. Напротив, неподалеку от входа обнаружились заботливо укрытые чьей-то рукой сухие дрова и запас сена для лошадей. Храм посещался. Но кем? Оставалась слабая надежда, что до них здесь могли побывать случайные путники - какие-нибудь отчаянные купцы, по весне менявшие у дикарей пушнину на соль и медные украшения и забредшие далеко вглубь неисследованной территории, - но Джейвену в это не верилось. Вооружившись наспех сделанными факелами, он в сопровождении одного из своих людей обошел храм по периметру, но ничего подозрительного обнаружить не удалось. Взглядам мужчин представали лишь грубо обтесанные стены с высокими стрельчатыми окнами, через которые внутрь намело немало снега...
– А что это там посередине, на возвышении?
– света, падающего сквозь окна, уже недоставало, и спутник Джейвена поднял повыше свой факел.
...Неровное пламя осветило мастерски выполненное изваяние лисицы, припавшей на задние лапы, словно перед прыжком. Роскошный длинный хвост зверя изгибался, едва умещаясь на высоком постаменте.
– Ух ты, совсем как живая!
– в голосе Кордиана прозвучал почти детский восторг, в то время как Джейвен молчал, не в силах поверить своим глазам - статуя была отлита из чистого золота.
В следующий миг его спутник тоже обратил внимание на материал изваяния и недоуменно нахмурил брови:
– Как думаешь, друг, из чего она сделана? Это ведь не может быть...
Несколько голов уже повернулись к ним, но люди слишком устали, чтобы простое любопытство могло отвлечь их от приготовления еды.
– Это бронза, Кордиан!
– Джейвен надеялся, что его голос прозвучит достаточно равнодушно, чтобы отбить охоту к дальнейшим вопросам, и говорил намеренно громко.
– Старая-престарая, никому не нужная бронза...