Шрифт:
– Суп поел? Посуду помыл?
– Поел и помыл. Еще вопросы?
– Чего загадочный такой?
– Ленка поставила сумку на пол, стянула курточку.
– И кроссовки все в грязи. В прихожей свинарник. Я что, буду за тебя твои кроссовки мыть?
– Да помою, помою, отстань!
– Быстро, - в голосе Ленки появляются начальственные нотки.
– Тебе сколько лет? Скоро свои дети появятся, а ты как маленький. Опять в телефоне сидишь.
– Ладно, все, хватит, - я понял, что спокойно пообщаться с Мурлыкой не получится.
– Не бесись.
– Олеська тебе пирог передала. С мясом. Хочешь, разогрею.
– Да нет, я не хочу. Еще посижу децл, конспекты поучу и спать лягу. День был колготной.
– Как хочешь.
– Ленка пожала плечами, надела на лицо маску обиженной холопом принцессы и прошла в гостиную. А мне вдруг стало легко на душе. Все хорошо, Ленка ведет себя как обычно. И больше ничего странного не происходит. Тревога отпускает, в самом деле, надо принять душ и на боковую.
Тут мой взгляд упал на тетрадь, что я забрал из квартиры Кузнецова. Почитать, что ли? Включу комп, Ленка сразу найдет мне занятие. А так решит, что я занимаюсь и не будет выносить мне мозг.
– "Спокойной ночи, любимая. Не пропадай, жду сообщений и звонков!"
И еще куча смайликов. Как представлю, как улыбается Мурлыка, читая это, так аж сердце замирает от счастья.
Нет, не буду читать. Может быть, завтра. Лучше философию повторю, завтра семинар у Калягина, опять будет со своим Фейербахом доставать. А беллетристику оставим на потом. Еще будет время.
Глава вторая. Младший из рода Стормов.
Полная и рослая женщина-охранник (из серии "коня на скаку и в горящую избу") посмотрела на меня с недоверием. Она сидела за столом, но у меня было чувство, что она смотрит на меня сверху вниз.
– А вы по какому делу к Юрию Александровичу?
– спросила она.
– По личному, - ответил я, стараясь сохранить максимум уверенности в себе.
– Так можно пройти, или нет?
– Здесь подождите, - ледяным тоном заявила секьюрити-леди и достала мобильник.
Я пожал плечами. В конце концов, правила есть правила. Да и Герчиков не заставил себя ждать, появился буквально через минуту. Сухой, подтянутый, аккуратный, наглаженный, весь из себя безукоризненный - словом, типичный учитель еще той, советской школы.
– Вы ко мне?
– осведомился он, разглядывая меня поверх очков.
– Да. Моя фамилия Мезенцев. Я хотел поговорить с вами об Андрее Антоновиче Кузнецове.
– Вот как?
– Герчиков был удивлен.
– Вы его родственник?
– Нет, я просто студент филфака. Вы, наверное, знаете, что Андрей Антонович недавно умер...
– Да, уже в курсе, - Юрий Александрович вздохнул.
– Жаль, уходит легендарное поколение... Последние уходят.
– Да, это очень печально.
– Я сделал паузу.
– Понимаете, я хочу написать доклад о Кузнецове. Конечно, наши преподаватели могут помочь, но я не хочу им докучать. А вы, насколько я знаю, интересовались его биографией, даже встречались с ним несколько раз. Я видел ваши материалы в сети, на ваш сайт заходил.
– Верно, встречался, - взгляд Герчикова стал дружелюбнее.
– Вас как звать-величать, юноша?
– Саша... Александр.
– Давайте поднимемся ко мне в кабинет, Саша. У меня сейчас "окно", так что я смогу вам уделить время.
– Спасибо, Юрий Александрович.
Мы поднялись на второй этаж школы. Второй слева кабинет по коридору оказался кабинетом истории: Герчиков отпер дверь и предложил войти. Кабинет был вполне себе респектабельным - новенькие столы, красивые стенды, шкафы с книгами, интерактивная доска, компьютер, живые цветы, жалюзи на окнах. Нормальная такая школа. Нам бы на филфак такую роскошь.
– Уютно у вас, - сказал я, осмотревшись.
– Да, школа сейчас меняется в лучшую сторону, - согласился Герчиков.
– Вы в какой школе учились?
– В двадцать восьмой.
– Историю у вас Андрей Павлович Хомяков преподавал?
– Ага. И еще Анна Дмитриевна.
– Ладушкина? Умница, красавица, - Герчиков совсем растаял.
– А в университете кто у вас историю ведет?
– Максим Борисович Юхтин.
– О, матерый человечище! Он и у нас в пединституте лекции читал. С учителями вам повезло, юноша. Да вы присаживайтесь. Значит, Андрей Антонович вас интересует.
– Интересует.
– А про меня откуда узнали? Из Интернета?
– Все верно. Про вас пишут, что вы самый известный в нашем городе краевед.
– Льстите, молодой человек, - Герчиков шутливо погрозил мне пальцем.
– Но если серьезно, я рад, что мои труды оказались не напрасными. Я ведь еще со студенческой скамьи краеведением занимаюсь. И с Андреем Антоновичем где-то в вашем возрасте впервые встретился. В гостях у него побывал, так и познакомились. А потом я всерьез его судьбой заинтересовался. Очень интересная и трудная у него судьба.