– Салфетки есть?

– Должны быть, – Лялька полезла в ящик кухонного стола и достала пачку бумажных салфеток.

Через пятнадцать минут они торжественно вносили в комнату дымящееся блюдо вареного риса горкой, обложенного румяными жареными лепешками, политых соевым соусом. Вялое бормотанье комнаты сменилось внезапным восторженным ревом.

Димон сбегал на кухню, домыл свой стакан и бегом вернулся в комнату.

– Так, народ, – поднял он стакан с пивом. – Я предлагаю всем выпить за Лялю поздравить ее с днем рожденья и пожелать ей счастья.

Народ одобрительно заурчал, прожевывая горячие лепешки, все были голодные как черти. Лялька расцвела от удовольствия, а две другие девушки стали смотреть на Димона восторженно, как на кинозвезду.

Второй тост сказала лялькина подруга, потом неожиданно активизировался худосочный парень, и пошло-поехало. В колонках загремела музыка. «System Of A Down». Димон их давно не слышал, хорошая группа, заводит быстро. Тихо их слушать нельзя, SOAD должен орать на полную катушку!

Настроение резко пошло наверх, после второго стакана пива и пары плюшек в животе потеплело, захотелось сказать что-нибудь хорошее и доброе всем присутствующим.

Про ПЛОТ рассказать, например, про то, что вот он сейчас может набрать комбинацию, и через десять минут сюда ворвутся спецназовцы, и тогда мало никому не покажется. Он наклонился к Вадику и прокричал ему на ухо:

– А у меня ПЛОТ есть!

Вадька не расслышал, но важно кивнул и показал Димону большой палец.

Музыка гремела на полную мощность, девчонки повалили на диван худосочного парня, как самого беззащитного, и стали расстегивать у него на груди пуговицы рубашки. Тот для вида отбивался, но по лицу было видно, как он на самом деле страшно доволен. Веселье набирало обороты.

Лялька озабоченно оглядела стол, собрала полные пепельницы, вернулась с чистыми, протерла пивные пятна на столе. Вадик сбегал в прихожую, принес оттуда закупленную вскладчину выпивку и закуску. Димон выпил еще стакан пива, после плюшек с соевым соусом хотелось пить. Вадик торжественно стал доставать из полиэтиленовых пакетов бутылки.

– Вот, – сказал он, выставляя на столик бутылку водки и пару двухлитровых пузырей колы, – сейчас я вам тоже кое-что покажу. Ляль, кофе есть? Кто хочет коктейль? Называется «Третья космическая скорость».

– Это как? – спросил Димон, с содроганием глядя на водку.

– Треть водки, треть колы и треть кофе, – важно объявил Вадик, – другое название – «Гуд бай, Америка». Кому как нравится.

Разогретый народ идею воспринял с восторгом. Девушки тоже подставили свои стаканы под руку Вадима, разливавшего пойло. Димон из любопытства выпил полстакана и сразу понял, что делать этого не следовало, «Америка» сразу запросилась наружу.

Он зажевал отраву сухариком с чесноком, и ему захотелось на воздух. Голова внезапно стала тяжелой, заломило в затылке. Как же накурено тут! Хорошо, что он не стал дальше рассказывать Вадику про ПЛОТ, Петрович же русским языком не велел никому ничего рассказывать!

– Пойду я, пожалуй, – шепнул он Ляльке, – завтра вставать рано, тяжелый день будет. Спасибо тебе.

– Я провожу, – быстро сказала Лялька, – мне надо за хлебом. Они вышли в прихожую, и Лялька плотно притворила за собой дверь. Музыка немного притихла.

– Димон, – вдруг тихо сказала она ему, глядя в сторону, – ты не подумай чего, я не такая. Просто ты мне давно нравишься. Ты не такой как все.

Знаешь, я, когда тебя в «Слоне» увидела, я целый вечер с танцпола не сходила, думала, ты меня заметишь. А ты сидел все с этой рыжей и на меня даже не посмотрел ни разу! Мне так обидно было! Я Вадика сто раз просила с тобой познакомить, а он все нет и нет.

Димон оторопело смотрел на нее.

– Ляль, ты что? Ты это зря все, я обычный. Не надо, Ляль! Все нормально.

– Нет, ты меня не перебивай только, а то я заплачу. Хочешь, я все время теперь с тобой буду? Хочешь, я тебе все сделаю, что ты захочешь, Хочешь, прямо сейчас? А если ты про Резо думаешь, я его брошу! Без базара! Он думает, я от него прусь! А он мне уже месяц плеер обещает и ничего до сих пор.

А ты мне просто так купил! Ты же крутой, Димон! Ты круче всех! Пойдем, я тебе все сделаю, все как ты скажешь, – и она потянула Димона за руку в ванную.

От «Третьей космической» у нее явно сорвало крышу.

У Димон закружилась голова, стало подташнивать то ли от «Америки» этой проклятой, то ли от Лялькиных горячих слов и запаха пота, смешанного с табаком и дешевыми духами, который шел от нее. Он сбивчиво пытался успокоить ее, но Лялька вцепилась в его брючный ремень и не отпускала. Димон, пятясь, оступился и неловко сел на банкетку для обуви, она упала ему на колени и обеими руками обняла за шею, губами потянулась к его губам.

От Ляльки шел одуряющий запах, его руки сами собой уже нашли ее мягкую грудь, нащупали застежку у нее на спине, и он с ужасом ощутил, что от него уже ничего не зависит, что он сам не понимает, что делает и что все летит куда то в тартарары к чертям собачьим.