Кел был совершенно иным, чем его младший брат. В нем была резкость, жестокость и порывистость, которой не обладал мягкий и добросердечный Теллан. Узнав, что именно я был причиной гибели Тискуана, он решительно предупредил меня, что если мне удастся уцелеть в битве с войском Зеркса, мне предстоит сразиться с ним в смертельном поединке. Его ярость была столь неприкрыта, что Теллану пришлось напомнить, что месть — это прежде всего его прерогатива.

— Но ты не стал мстить, — ядовито ответил ему старший принц, — хотя был убит твой возлюбленный. Ты знаешь законы, брат, и я, как супруг Икстлачиуаль, имею право вызова. Более того, я обязан вызвать убийцу своего шурина, раз уж ты оставил жизнь его убийце.

— Иксатлан превыше сердечных привязанностей, — ответил ему на этот упрек Теллан, — кому, как не тебе, брат мой, знать, что принцы не властны над своими чувствами и сердцами, и обязаны думать прежде всего о своих подданных.

Мудрость и великодушие Теллана так сильно отличались от пылкости старшего принца, но я все же ощущал симпатию к Келу. Я понимал его ярость и жажду мести, они мне были ближе той горькой покорности судьбе, что проявлял принц Теллан.

Мы спустились на один из нижних ярусов, где нас ждали джеддак и его воины.

— Только что прибыл разведчик, — сказал, повинуясь знаку своего повелителя, молодой падвар, — к Иксатлану направляются не меньше трех сотен отборного войска зерксаан, их сопровождают около двух сотен малых кораблей бескрылых.

— И такой малой мощью они надеются пробить защиту? — удивленно произнес Теллан. А я, поняв все, с улыбкой взглянул в быстро темнеющее небо.

— Как бы ты успел, мой принц, добраться и предупредить Иксатлан со сломанным крылом? — спросил я Теллана. — Кажется, наши гости даже не подозревают, что вся боевая мощь Скального города будет противостоять им. Они надеются напасть в темноте, атаковать спящий и беззащитный город. Что ж, думаю, их ждет сюрприз.

Воодушевленные воины разлетелись кто куда, чтобы увидеться перед решающим боем со своими родными и возлюбленными. Принц Кел подошел ко мне, не скрывая удивления.

— Зная, что тебе предстоит умереть, ты все же предвкушаешь нашу победу, — заметил он, глядя мне в глаза. Я пожал плечами, поправляя шлем, закрывавший почти всё моё лицо.

— Пока что я ещё жив.

Кел вздрогнул, прищурив глаза.

— Твой голос кажется мне знакомым, — задумчиво произнес он. — С того мгновения, как я увидел тебя, бескрылый, мои сердца трепещут от ненависти. С того мига, как я впервые услышал твой голос, они разрываются от ярости. Я убил бы тебя прямо сейчас, если бы мог. Не знаю, откуда мне знаком твой голос, но он будит в моих сердцах черную ненависть к тебе.

Я положил руку на рукоять меча и отвернулся к балюстраде, наблюдая полет тафидара — рептилии, похожей на земных драконов, какими их изображали в древности. Эти небольшие твари водились в горах, их мясо было неплохим на вкус. Я старался думать об отвлеченных вещах, но на сердце у меня было тяжело.

Город был погружен во тьму. Лишь серебристый холодный свет Хлоруса и Турии освещал каждый камешек в долине, каждую скалу и уступ. Белоснежные башни Иксатлана казались призрачными в этом белом сиянии. Я стоял, прислонившись к стене возле балюстрады. Рядом со мной в тени расположились воины. Теллан, который очень переживал из-за неспособности летать, молча всматривался в бесшумно скользящие тени. Он настоял на том, чтобы сражаться наравне со здоровыми воинами, хотя я видел, что его брат и отец предпочли бы, чтобы он укрылся на нижних галереях вместе с женщинами и детьми. Он тоже оделся в легкую, но прочную сетку-броню, шлем, защищающий голову и лицо, и запястья из белого металла, оберегающие кисти рук.

Задумавшись, я не сразу обратил внимание на тихий голос за спиной. Присмотревшись, заметил, что большая часть воинов отошли на другую сторону площадки. В углу, у самого входа во внутренние коридоры стояли двое, и одним из них был принц Теллан. Вторым был рослый широкоплечий воин, чей резкий профиль выделялся на фоне сверкающей стены. В сознании яркой звездой вспыхнуло видение, но оно не было моим. Губы, прижатые к губам, тонкое нагое тело, трепещущее в крепких объятиях. Вздрогнув, я отступил к балюстраде и потряс головой. Кажется, случайным образом я умудрился проникнуть в мысли молодого воина, склонившегося к принцу Теллану. И мысли эти смутили меня, став на мгновение моими.

— Они летят, — негромко сказал Танаксаль, молодой воин, приставленный следить за пушками, — огни погасили, но их видно.

— Хотят незамеченными подобраться, — вымученно улыбнулся Теллан, подходя к парапету и глядя на появившиеся сбоку темные тени. — Братья, пригнитесь, так, чтобы вас не было видно.

Мы подчинились, глядя сквозь ажурную мраморную решетку на банду убийц, летевшую разорять беззащитный город. Я бросил взгляд на рослого воина, говорившего с принцем. Сейчас он стоял на одном колене лицом ко мне. Я ждал грубых, жестоких, либо чересчур слащавых черт, но обманулся в своих ожиданиях. С мужественного красивого лица на меня смотрели большие грустные глаза, на какое-то мгновение мне показалось, что в них мелькнула благодарность.

— Тише, братья, — послышался шепот Теллана, — замрите. Дориан, когда сочтешь, что они достаточно близко, давай команду.

Я сжал его плечо, и он вымученно улыбнулся мне одними уголками рта.

Ожидание было хуже всего. Сердце мое гулко колотилось о ребра, мне казалось, его грохот мог выдать нас с головой. К тому времени я уже видел лица летевших впереди пепельнокрылых воинов. Расстояние становилось все меньше. Я чуть не до крови прикусил губу и махнул рукой, громко подав команду запустить пушки. Почти неразличимый ухом мерзкий звук наполнил воздух. Передних воинов зерксаан, закованных в тяжелую броню, отбросило от огражденного периметра, магнитная защита окутала Иксатлан, на какие-то секунды опередив первые сделанные с кораблей выстрелы. Они расцвели багровыми цветами по охваченному магнитным полем периметру. Теперь для кораблей мы были недосягаемы, чего нельзя было сказать о тех воинах, кто сообразил сбросить доспехи. Для них купол не был препятствием. Спустя несколько минут на всех внешних галереях уже шли яростные схватки. На меня набросился рослый пепельнокрылый воин, я схватился с ним в смертной битве и спустя короткое время он пал от моего меча. Но его место тут же заняли двое других воинов. Мы дрались как одержимые, мне достались весьма искушенные противники, и прошло немало времени прежде, чем мне удалось прикончить одного из них, а следом и второго. За периметром бесновались вражеские корабли, не имея возможности пробить нашу защиту. Несколько раз краем глаза я замечал, что вражеские воины пытаются добраться до пушек, но это им не удавалось. Вняв моему совету, джеддак Иксатлана поставил девять групп из лучших воинов оберегать пушки.