— Маргери, сначала попей, — настаивал Робб. — Наш сын здоров и счастлив. Сейчас матушка принесет его. А тебе крайне необходима вода. Ты не просыпалась с прошлого вечера.

Целый день, подумала она. Кто-то уже целый день радовался моему сыну. Маргери промолчала и сделала большой глоток. Робб снова наполнил чашу, и еще раз, и еще, пока она не выпила достаточно.

В дверь тихо постучали, и мейстер Лювин быстро открыл ее. Вошла Кейтилин Старк, прижимая сверток, что так отчаянно жаждала получить Маргери. Она осторожно положила его ей на руки.

Младенец был совершенно Старком до мозга костей. У него уже был густой темный пушок волос, глаза его были закрыты в спокойной дреме. Она провела пальцем по его щеке, и что-то внутри нее расцвело, так что она залилась теплом и радостью.

Она посмотрела на Робба.

— Он красивый, — сказала она. — У него уже есть имя?

Робб покачал головой.

— Я не покидал тебя. Наречение было меньшей из моих забот.

Маргери улыбнулась и коснулась густых волос на его голове.

— Думаю, мы могли бы назвать его Эддардом, — тихо сказала она. Она уже несколько месяцев знала, что если у нее будет сын, он будет носить имя отца ее мужа.

Краем глаза она заметила, что леди Кейтилин заплакала.

Робб кивнул и прижался губами к ее губам.

— Маленький Нед Старк, — сказал он, и в его голосе было поровну печали и радости.

_____________________________

На следующий день Робб сказал ей, что любит ее, и, к своему большому удивлению, Маргери поняла, что любит его тоже.

_____________________________

Несколько недель спустя она получила от отца коротенькое письмо, в котором он поздравлял ее с тем, что она смогла дать сына своему мужу, и что в один прекрасный день Тирелл будет лордом Винтерфелла и Хранителем Севера.

Маргери только закатила глаза и отбросила письмо в сторону, чтобы прильнуть обратно к голой груди Робба.

______________________________

Через несколько недель после рождения Неда Робб повел ее по Винтерфеллу, крепко закрыв руками ее глаза. Наконец, они остановились.

Когда он убрал руки, она увидела, что они пришли в остекленные сады. Только теперь здесь появилась новая теплица, и внутри она была полностью заполнена цветущими кустами роз и других цветов; подобные она видела только в Хайгардене. Аромат пьянил ее, смешиваясь с тоской по дому в груди. Он разместил внутри изысканно сделанные стол и стулья и красивый ковер, покрытый расшитыми подушками, где она могла бы читать, если такова будет ее прихоть.

— Тебе нравится? — спросил он.

— О да! — воскликнула она и повернулась к нему, чтобы покрыть его лицо поцелуями с оттенком благодарности и ностальгии.

_______________________________

Их второй ребенок родился только спустя полтора года после рождения Неда. Роды были легкими, и Маргери условилась, что она будет первой, кто подержит их новорожденного ребенка — на этот раз девочку. Робб держал ерзающего Неда, в то время как Маргери прижимала дочь к своей груди.

Робб убеждал ее дать девочке имя ее земель, и Маргери выбрала Эстер («астра» с английского — прим. переводчика), как цветок, который, как сказал Робб, хорошо подходил ей.

— Эстер, — сказал он и улыбнулся, когда Маргери подошла к нему. Он взглянул на свою дочь.

Она была совсем крохотная. Гораздо меньше, чем был Нед, с орехово-каштановым пушком волос на голове.

_______________________________

— Мы приглашены на турнир в Королевскую Гавань в честь именин короля, — объявил одним утром Робб, держа в руке послание от короля Станниса.

Маргери взглянула на мужа, отвлекшись от наблюдения за играющими детьми. Нед только что отпраздновал свои четвертые именины, а Эстер, красивой, большеглазой малышке, было три года.

— Я лорд Винтерфелла! — объявил Нед, сшибая куклу сестры с ног.

— Почему я не могу быть лордом Винтерфелла? — заныла Эстер.

— Потому что ты — девочка, — сказал Нед так, как будто это была самая очевидная вещь на свете.

Маргери послала Неду предупреждающий взгляд, и мальчик неохотно подал сестре куклу, бормоча извинения.

— Мы едем? — спросила она мужа, поднимаясь на ноги.

— Думаю, что мы должны, — тихо сказал Робб. — Но я вынужден буду взять с собой детей и всех домочадцев. Не хотелось бы оставлять их.

Дети с восторгом смотрели, как Серый Ветер растянулся в комнате, и сразу же начали обнимать добродушного лютоволка своими ручками.

— Я не поеду без детей, — тихо сказала Маргери. — Они никогда раньше не покидали Винтерфелл — поездка в Королевскую Гавань будет им интересна.

— Не думаю, что моя мать и братья с сестрами захотят поехать, — промолвил Робб, прикасаясь губами ко лбу своей жены. — Но я не вижу причин, почему бы нам не поехать с детьми, если ты думаешь, что они бы этого хотели.