За спиной послышался шорох. И Мире снова показалось, что почувствовала присутствие Ллэра раньше, чем узнала его голос.

— Следы заметаешь?

Она обернулась. Ллэр стоял у самой двери в спальню. Он тоже успел одеться. Снова это были черные джинсы и темно-серая футболка, как те, в которых он явился к ней вчера.

Неужели, это было только вчера?! Не верилось.

— Да, — на полном серьёзе ответила Мира. — Не хочу, чтобы кто-то узнал… догадался о том, что было…

— Для этого потребуется нечто большее, чем просто сложить бумажки на стол.

— И что же?

— Время. Которого у нас, скорее всего, не будет, — Ллэр помолчал. — В тебе энергия солнца Тмиора. И моя энергия атради. Она была и раньше, после того, как я привёл тебя в чувство у Адана. Но сейчас она другая. Или её больше. Будь ты такой же, как мы- всё было бы иначе. Или даже просто человеком… Я бы смог что-то, — он неопределенно покачал головой. — Но ты особая. И… это будет заметно.

— Боже, как всё сложно… — вздохнула Мира. — Ладно, фиг с ним, — она махнула рукой. — Я просто не… Не важно. Что теперь?

— Теперь?

— Да, — кивнула Мира. — Я не о нас… Я вообще… Ты же не просто так меня спасал. Может, расскажешь, зачем?

— Не веришь, что мне может не нравиться, когда так или иначе связанные со мной люди погибают?

— Почему не верю? Верю. Теперь верю, но… — она чуть склонила голову набок. Покосилась на стол, потом снова посмотрела Ллэру в глаза. Улыбнулась:- Не понимаю, как мы связаны. Мы же только вчера встретились.

— Встретились вчера… — он прошелся по комнате, аккуратно обминая груды бумаг. Остановился у эркера, уставился в окно. — Ты и я… мы… В мои планы не входило сколько-нибудь близкое знакомство с тобой. Но ей пришло в голову тебя убить. Ей- это Таль. Ты же подслушивала. Слышала. Я, действительно, ничего не понимаю во всей этой биохимической чертовщине, но если бы ей удалось то, что она задумала, я бы нашёл человека, способного расшифровать её ученые каракули и формулы. И попытался бы сделать то, что нужно мне.

— Тогда возвращаемся к моему вопросу. Что теперь? — Мира подошла к Ллэру. — Теперь, когда у Таль не получилось, а я… вот какая есть, здесь. У тебя.

— Теперь… Теперь все по-прежнему. Даже лучше. Ты- не Способная актарионка. Не атради. Если Адан прав, и ты стала доа… хотя бы наполовину… Тогда, возможно, Таль всё-таки дала мне то, что я почти отчаялся найти. Узнаю, как она этого добилась. Шаг за шагом. Каждый этап эксперимента. И найду, как это использовать, — он обернулся, встретился с Мирой взглядом. — А еще сделаю всё, чтобы не дать тебе умереть.

— Зачем? Когда-нибудь я все равно умру, — Мира ласково коснулась ладонью его щеки. — Нельзя жить вечно.

Он накрыл её ладонь своей.

— Нельзя. Мне можешь не рассказывать.

Несколько секунд она молча вглядывалась в его лицо, стараясь уловить в пристальном взгляде, в серых, как пепел, глазах что-то, что поможет понять, как ей быть дальше. Что чувствовать, как относиться к нему, как вести себя теперь с ним. Уйти или остаться? Сделать вид, что между ними ничего не было? Попытаться забыть?

Разум кричал, что они совсем чужие. Разные. Из разных миров. Несовместимые. А то, что произошло только что на столе- всего лишь банальная физиология. Не больше. И ничего в их отношениях не меняет. У него своя жизнь, планы, цели. Роми, наконец. А она, Мира, всего лишь случайность. Пешка. Морская свинка. Способ получить то, что искал.

Сердце настаивало, что теперь Ллэр не может быть чужим. И забыть у неё не получится. Ни его, ни то, что случилось, ни как случилось. И бесполезно делать вид, что ей все равно, потому что ей НЕ ВСЁ РАВНО. Именно так, большими заглавными буквами в её мыслях, которые Ллэр с легкостью прочитает.

— Я не хочу тебе мешать… Тем более, навязываться… Умираю или нет, но не хочу, чтобы ты меня жалел. Не хочу, чтобы возился со мной из жалости. Я лучше сразу умру, — тихо сказала она, делая шаг назад.

— Что? — Ллэр нахмурился. — Мешать? Навязываться? Каким образом?.. Что ты… Я за годы разучился понимать людей… Что ещё за глупость пришла тебе в голову?

— Не глупость. Ты сам сказал, что даже не планировал со мной знакомиться. Но так вышло, и теперь я торчу здесь со всеми своими непонятными метаморфозами. Ты… — она осеклась, вспоминая их вчерашний разговор. — Ты сказал, что если я захочу умереть, мне придётся тебя попросить. Почему?

— Я имел в виду немного не это, — он ухмыльнулся. — Если ты захочешь умереть, то сможешь меня попросить, и я удавлю тебя собственноручно. Потом. Когда всё закончится. Если не будет поздно, и ты не лишишься такой привилегии, как смерть.

— С каких это пор смерть… — Мира замолчала. И только сейчас осознала, что имел в виду Адан, когда говорил о вечности. Вспомнила, как Ллэр сказал, что давно лишил себя возможности умереть. И, кажется, догадалась, что он ищет теперь. — Атради бессмертны? Но как же Роми? Она же чуть не погибла, если бы не ты…