Схватив хозяина дома за шкирку, я вздёрнул его в воздух и прижал спиной к стене. Он попытался вырваться, но куда уж такому дохляку со мной тягаться.

– Кто ты такой? – вопросил я, прижимая лезвие кинжала к его горлу.

– Можешь называть меня Создателем, - ответил он.

– Не стоит шутить с человеком, держащим твою жизнь на лезвии ножа, - посоветовал я.

– Но я не шучу! Это я сделал мир таким, как сейчас!

И он принялся рассказывать. История вышла не очень правдоподобной – он явно привирал, – но я поверил. Если не вдаваться в детали, то суть в следующем – он нашёл волшебный кристалл и пожелал, чтобы мир изменился. Прямо как в какой-нибудь сказке. Тем не менее, факт налицо – мир таки изменился. Можно было бы подумать, что эти два события никак между собой не связаны, если бы не наличие волшебного кристалла, используемого ныне в качестве источника энергии для компьютера.

Спрашивается, какое отношение к этому имеют фэйри, а уж тем более мы с Окси. А дело тут в том, что одного желания всё переделать оказалось недостаточно, и мир получился нестабильным. Проще говоря, он может в любой момент рассыпаться, как карточный домик. И чтобы этого не случилось, понадобился кто-нибудь, способный придать концепции переделанной реальности обоснованность, логическую непротиворечивость и детализацию. Из всех подходящих кандидатов я оказался ближайшим. Похищение же Окси планировалось с целью шантажа, чтобы вынудить меня делать всё по указаниям, а не заниматься самодеятельностью.

– Не пойму, почему они решили, что ты справишься с таким делом, Хэзволд, - удивилась Окси. – Выбрать Чёрного Рыцаря, по-моему, далеко не самое лучшее решение.

– Скорее всего, Малый Народец подслушивал наши разговоры, из которых узнал, что до Слияния я был писателем-фантастом, и меня называли Творцом Миров, - отозвался я.

– Ты же сам себе этот титул присвоил, - указала она.

– А вот этого они, наверное, не знали, - усмехнулся я. – Но вообще-то я ведь такому статусу соответствовал. Да и сейчас навык не потерял. Талант не пропьёшь.

– Нельзя сказать, что ты не старался, - съехидничала Окси. – Так как ты поступишь?

– Переделаю мир, конечно. Но по-своему.

Хладнокровно перерезав горло самозваному Создателю – как его зовут, я так и не узнал – я уселся за компьютер и взялся за переделку мира. Так, надо вернуть технологию и убрать фэйри – надоели они мне хуже горькой редьки. Оставаться Чёрным Рыцарем я не хочу, мелковато это как-то. Стану, пожалуй, полубогом… для начала.

– Я тут подумала, - отвлекла меня от раздумий Окси, - а вдруг и наш прежний мир тоже кто-то придумал?

– Может и так, - пробормотал я. – Но он наверняка был безумцем. Хотя и гениальным.

– Ну, до тебя ему в этом далеко, - заметила Окси.

Я не стал уточнять, далеко в гениальности или безумии. Я уже весь погрузился в творческий процесс. Мои пальцы плясали на клавиатуре, едва поспевая за мыслью. С каждой появившейся на мониторе фразой, мир претерпевал всё большие изменения. Но переделка мира была для меня не главным – я писал шедевр.

12.08.07

========== Конец времён ==========

Комментарий к Конец времён

Они встретились в конце времён, на пороге гибели всего сущего…

Мы встретились в конце времён. В пустынном мире, единственной реальности среди непространства и безвременья. Твердь земная, порождённая силой привычки к физическому воплощению.

Это не первая наша встреча, но определённо последняя. По достижению абсолюта даже мы перестанем существовать в какой бы то ни было форме.

Я избрал облик демонического монстра, со всеми соответствующими атрибутами. Она воплотилась молодой девушкой, одетой по моде начала двадцать первого века. Чудовище и красавица. Неуместное в данном случае противопоставление двух близких сущностей. Обоюдное притворство теми, кем не являемся. Финальная сцена пьесы бытия, играемая в память сгинувших зрителей.

– Ave, – изрекла она. Помолчала, выбирая обращение. – Хаос.

– Приветствую, – отозвался я. Выдержал паузу. – Смерть.

Мы улыбнулись друг другу. Прозванья определены. Что ж, выбор не хуже других. Да и кому ещё вести беседу пред ликом наступающего небытия.

– Как жизнь? – хитро прищурившись, поинтересовалась она.

– Кончается, – подыграл я.

– Тогда, я за тобой.

– Дамы вперёд, – хмыкнул я. – А Первородный и Первозданный уйдёт последним.

– Раздвоение личности? – не упустила возможности съязвить она.

– Множественное расщепление, – поправил я. – Ещё и Предначальный и… ну, сама знаешь, кем нарекла.

– А уж если поднять все инкарнации…

– А поднимай, – подначил я.

В её руке возник посох с черепом на оголовке. Как театрально. Ладно, последнему зрителю не к лицу быть придирчивым критиком. Ещё самому выступать. Хоть не коса, и то хорошо.

Взмах посоха – и из того, что долженствовало олицетворять здесь землю, полезли мертвецы. Сотворение погоста как воплощение высшей воли с целью последующего разупокоения. Занятно. Могло бы впечатлить – кого-нибудь другого. Но никого другого нет.