Шрифт:
Я с удовольствием расплылся по дивану.
– Мне нравится быть настоящей находкой. За прожитые годы я получил один или два удара, которые уже не выправишь снова, но моя личность была отполирована так, что стала бы ценным приобретением для знатока…
– В чем дело, Фалько? – Северина захихикала.
– Ни в чем. Фактически, я думаю, что все в порядке. Я думаю, что не имея на руках и клочка неопровержимых улик, я напугал всех тех, кто сам привык пугать!
– Тогда расскажи мне это!
Я стал загибать пальцы:
– Крепито и Феликс знают, что Присцилл был бы счастлив отравить их, поэтому опасная затея совместной деятельности их сорвалась. Теперь Нова не стало, их власть в империи Гортензиев несколько выскользнула у них из рук – тем более, что я им намекнул, что они могут подвергнуться разбирательству в Сенате. Они должны срочно изменить свой подход к ведению дел, и посвятить себя работам на благо горожан за свой счет… Присцилл полагает, что эти двое натравят на него правосудие. Он умчался в дальнее морское путешествие. Это должно стать хорошей новостью для его арендаторов. Если повезет, он утонет еще до того, как решит вернуться в Рим.
– Как тебе все это удалось?
– Пустяки! Убедительность и обаяние. При этом Атилия и Поллия напуганы, что если они что-то сделают не так, то я пошлю их на арену ко львам за их попытку отравить Нова. Взамен моего молчания они будут заниматься благотворительностью – в их собственном расточительном стиле, разумеется. Я убедил их направить свою энергию на учреждение школы для девочек-сирот. Ты ведь сирота, не так ли? Я мог бы похлопотать о местечке для тебя там, если хочешь…
– Сколько вина они в тебя влили?
– Недостаточно, это был очень хороший год для изготовления вина!
Северина смеялась надо мной. Я ей широко улыбался. Внезапно она поняла, что веселость была уловкой, и я был совершенно трезв после всего.
– Сегодня мой дом разрушился, – сказал я. Я позволил улыбке покинуть мои глаза. – Но ты, разумеется, все знаешь об этом.
LXV
Я наблюдал, как Северина терзалась от неопределенности.
– Какая была бы ирония, Зотика, если бы я привел тебя в суд не из-за кого-либо из твоих мужей, или даже из-за убийства Нова, но обвинил бы в смерти людей, кто умерли сегодня! Старушка, я слышал только как она стучала в стену, и семья, про которую я даже не знал, что они жили там.
Мы оба сидели не шевелясь.
– Почему ты не задаешь вопросы? – усмехнулся я.
Она выдавила из себя:
– Твоя подруга в порядке?
– А тебе то какое дело?
Ее, все еще голубые, глаза уже давно сообщали, что она чувствует приближение опасности, но ее мысли лежали столь глубоко, что о них невозможно было догадаться.
– Ты ее знала, не так ли? – спросил я. В моем голосе было достаточно стали, чтоб она подумала, будто Елена погибла. – Она ходила в те же бани, что и ты.
– Я думала, это ты ее послал…
– Да, я понимаю тебя. Но ты ошибаешься. Это была ее собственная идея. Она, должно быть, хотела узнать, с кем я имел дело. Она никогда не говорила мне, или я запретил бы ей – попробовал бы, во всяком случае. Я в нее сперва и влюбился, из-за присущего ей духу противоречий.
– Что с ней случилось? – спросила Северина.
– Дом обрушился. Все, кто оказался внутри, погибли, – я сделал паузу. – О, нет необходимости даже раздумывать, мол стоит признаваться, Зотика, или нет! Я знаю, кто виноват. Косс мне рассказал. Ты знала. В сущности, это ты отдала распоряжение. Затем твой слуга пришел ко мне, чтоб предупредить меня, это была жалкая попытка заманить сегодня меня сюда – не заботясь, что кто-то может еще оставаться там!
В лице Северины что-то слегка изменилось, но так незаметно, что я не мог это определить. Не так как я хотел. Даже если она почувствовала сожаление, я был зол на нее.
– Я не питаю надежды предъявить тебе обвинение. Косс мертв. Он позволил себя опознать, и местные жители разобрались с ним.
В любом случае, домовладельцами были Гортензии, их агент ни в коем случае не должен был слушать твоих указаний. Зачем ты это сделала? Решила избавиться от меня, потому что я стал для тебя угрозой? Что заставило тебя передумать? Надежда, что я буду, в конце концов, полезен?
Наконец она заговорила.
– Ты должен быть благодарен, что я пыталась удержать тебя подальше от дома!
– Пока ты губила Елену?
Она была догадлива, она поняла, что я бы не был в состоянии даже говорить об этом, если бы это было правдой.
– Елены не было в тот момент дома, иначе ты была бы уже мертва. У тебя была причина, чтоб так поступить сегодня. Не притворяйся, что хочешь меня. Даже если бы ты это сделала, ты действительно полагаешь, что я согласился бы стать твоим – или чьим-либо еще – если бы я потерял ее так? Но твой мотив, он несколько сложнее. Я знал, что ты ревнива – и ты ревновала к нам обоим. Тебе была ненавистна сама мысль, что кто-то другой имеет то, что потеряла ты…