— Что же ты? Подойди ко мне.

Она неуверенно сделала несколько мелких шагов. Совершенно неслышно, но он безошибочно нашел её. Рука скользнула в волосы, больно продираясь сквозь туго скрученные пряди и вытащила все шпильки, одну за одной, пряча их в карман махрового халата, в который Костя был облачен.

Легкий, знакомый аромат кедра донесся до Аи, но дернулась она не от этого и, чтобы не упасть, вцепилась в пушистую ткань на его груди. Ворот халата разъехался, усиливая действие дорогого парфюма, и Ая на мгновение зажмурилась. Надо же… Времени утекло сколько, а привязанность определённой марке у Кости осталась.

Он притянул девушку плотней к себе и поцеловал, но, как только коснулся женских губ, почувствовал сопротивление. Её ладошки легли на его обнаженный торс, отталкивая с удивительной, для такой стройной, даже хрупкой русалки, силой.

— Прекрати, — рыкнул, чуть отстранившись.

— Больно.

Её шепот… он поднял каждый волосок на мощных предплечьях, а теплое дыхание согрело лицо. Кожа под её руками плавилась, и этот жар грозил разорвать Косте грудь. Да что там говорить… одно лишь её присутствие вызывало в нём какое-то дикое безумство, будто сотни гейзеров бурлили в крови, превращая ту в долб*ный лимонад.

К той девушке, что принесла записку, он ничего, кроме банального любопытства, не испытал, но к этой… стоило ей только зайти, как у него сразу же встал.

— Где?

— Волосы.

Костя и не заметил, что притянул её к себе за них и сразу же ослабил давление на затылок. Растормошил густую массу с каким-то непонятным для себя чувством и провел пальцами по всей длине. Волосы были шикарными: невероятно гладкими, густыми и какими-то рассыпчатыми, что ли. Он не мог описать их — не хватало словарного запаса.

— Ох*еть.

— Спасибо.

Костя скинул свой халат и принялся её раздевать. Резкими движениями срывал одежду и ронял на пол. Куда-то отлетела пуговица, жалобно треснул шов на юбке, одна лямка бюстгальтера выскочила из петли, но мужчина не пытался замедлиться и — не дай Бог возникнуть даже мысли — остановиться.

Ая примерно так себе его и представляла: самоуверенным, эгоистичным, напористым партнером, держащим контроль за самый край. Костя балансировал на грани между решительностью и грубостью, неистовостью даже, что уменьшало порыв Аи «взбрыкнуть». Она подчинялась, ловко и незаметно помогая себя раздевать. Да, она не меньше его хотела повторения «забега», а в своих желаниях была предельно честна.

Словно два диких зверя они стояли друг против друга: обнаженные, тяжело дышащие и готовые к схватке. Стояли, ожидая, кто же не выдержит первым, предвкушали удовольствие, которое получат не только в итоге, но и процессе. Что может быть заманчивей вольной борьбы на простынях тихим уютным вечером?

— Хочу тебя.

— Знаю.

— Проверь, как хочу. Тронь.

Мерзавец. Хотел, чтобы она уступила.

— Проверь, как хочу тебя я, — прошептала, раздвинув ноги. — Языком.

Ая рисковала. Последняя фраза могла разжечь смертельный огонь в этом мужчине, но рискнуть все же стоило. Да и не все ли теперь равно кто погибнет?

Костя медленно опустился на пол, но не на колени, как хотела Ая, а на спину. Лег, растянувшись во весь рост и восхищённо улыбаясь. Да, он не соврал Маше — он действительно любил дерзких.

— Опустись на мой рот, Дикая Кошка, но сделай это плавно, не спеша. Хочу узнать вкус твоего желания.

Ноги задрожали от неприкрытой чувственности его предложения, сильного соблазна сделать именно так, и Ая чуть не упала.

— Осторожней, — обхватил её бедра, поддерживая, — не хочу стать инвалидом раньше времени. Или ты готова поработать личной сиделкой?

Вместо ответа она отцепила его руки и, держась за них, балансируя на одной ноге, второй нарисовала на плоском и каменном животе напоминающий доллар рисунок, иногда задевая пяткой твердый и ждущий член, потом прошлась по широкой груди и накрыла ступнёй мужские губы.

— Тш-ш-ш…

Костя лизнул свод, вызвав тихий смех, и поцеловал то место.

— Ты играешь с огнём.

Ае было щекотно и от его языка, и от шепота, но она только сильней надавила ногой.

— Тш-ш-ш…

Кто может знать, когда встретит ту самую?

Единственную.

И как можно сразу понять, что это — она? ПОЧЕМУ именно она?