– Мы уже практически на месте. Надеюсь, что Нестор уже ждет нас.

Ожидания Пересмешника оправдались, стоило им с Сансой выйти из кареты, замершей на широком дворе Лунных врат. Обитатели замка, возглавляемые Нестором Ройсом, бессменным Хранителем Врат, с улыбками встречали вернувшихся воинов.

– Дядя Петир! – громкий возглас маленького Лорда Аррена привлек внимание мужчины.

– Робин! – широко распахивая руки, Петир заключил бросившегося мальчика в объятия. – Надеюсь, вы были послушным все это время?

То, как энергично закивал головой юный воспитанник лорда Ройса, вызвало у Мизинца улыбку. Проведя ладонью по голове мальчика, мужчина кивнул в сторону одной из повозок, как раз въезжавшей во двор.

– Надеюсь, что мой подарок придется вам по душе, Робин.

Стоило юному лорду Долины с блестящими глазами буквально сорваться с места, направляясь к повозке, на которую было указано, как Пересмешник взял супругу, которая все это время с улыбкой наблюдала за разворачивающимися событиями, за руку, направляясь в замок.

– Теперь это и твой дом.

Из-за хлопот, сопутствующих приезду, расспросов и последующего ужина по случаю их прибытия, они с Сансой удалились в выделенные им покои лишь когда за окнами стояла глубокая ночь. Только оказавшись в отведенной им комнате, Петир позволил себе устало выдохнуть. Расстегивая брошь, скреплявшую ворот камзола, он тяжело опустился в кресло, стоявшее напротив камина. Прихватив с собой бокал дорнийского вина, он из-под полуопущенных век наблюдал за ней, готовившейся перед сном принять ванну.

Не сводя взгляд с её волос, огненной волной скользнувших по спине, Лорд Харренхолла довольно улыбнулся, предвкушая грядущую ночь. Отставляя наполовину опустивший бокал на столик, он поднялся со своего места, чтобы присоединиться к Сансе. Но внезапный тихий стук заставил мужчину, раздраженно поморщившись, направиться к двери.

Мальчишка, принесший записку, растворился в коридорах замка, получив своего дракона. Закрыв дверь, Пересмешник, недоверчиво хмыкнул, быстро пробегая глазами текст, набросанный на пергаменте.

– Дорогая моя, не объясните ли вы, в какой момент вы успели отправить письмо королеве? И на какую именно просьбу она отвечает вам согласием? – Изогнул бровь Мизинец, протягивая свиток Старк, настороженно наблюдавшей за ним.

Ложь. Все его слова были ложью. Санса видела в его чересчур напряженной позе готовность в любой момент свернуть в нужную сторону, придавая словам большего веса. Вот только она слишком долго находилась рядом с ним, чтобы не понять, что он равно потчует ее, как ложью, так и борским золотым.

Она могла бы ответить, что одно не вовремя пришедшее письмо, влечет за собой десятки таких же, и что оно может стоить ему головы на плечах. Но смолчала. Нужно ли ей было знать обо всем, что известно Бейлишу? Она не была уверена в положительном ответе. И все же мучиться неизвестностью было еще менее желаемой долей.

На следующий день Санса объявила Бриенне о своем решении отправить ее вместе с Бринденом в Риверран. Женщина была недовольная приказом своей Леди и до последнего пыталась сопротивляться ему.

– Миледи, я пригожусь вам. Позвольте мне остаться, я защищу вас от любой опасности. – Тарт, кажется, готова была умолять.

В отличие от нее, Бринден задумчивым взглядом смотрел прямо в глаза племянницы. Он осознавал необходимость занять родовой замок, пока это было им по силам. Но в то же время он опасался оставлять племянницу одну.

Заявленное во всеуслышание супругом в данном споре сыграло ей на руку. В иной раз она бы разозлилась его вмешательству в чужой разговор, но в памяти всплывали моменты, когда точно так же он мог протиснуться в разговор Серсеи или Тайвина. Раздражал ли их так же, как и ее этот невыносимый человек, достающий золото из воздуха?

Отправившись изо Рва Кейлин, она была преисполнена энтузиазма. Но после третьего дня в пути, от него не осталось даже капли. Дорога выматывала Старк, убегая в бесконечность за горизонт. Никогда не любившая выпивки, в этой безумно долгой поездке она выпивала немного вина, чтобы заснуть, тем самым коротая время.

Когда они наконец-то добрались до более или менее приличного постоялого двора, она готова была уже проклясть все на свете. Ни растопленный камин, ни вкусный ужин, ни мягкая кровать не могли заставить ее забыть о том, что на утро нужно снова отправляться в путь. В какой-то момент Старк вспомнила о привычке Серсеи пить вино. Какой же невыносимой была ее жизнь, если она почти все время была с кубком в руке?