— Всем доброе утро! — прокричала я и, даже не заглядывая на кухню, понеслась в душ.

По составленному графику, которого мы старались придерживаться во избежание ненужных стычек, мое время водных процедур с семи десяти до половины восьмого, но Милли, как обычно, провалялась лишние пять минут в постели, и теперь тормозила процесс.

— Эй, кузина, вытаскивай свою супер сексуальную задницу из ванной, — постучалась я.

— Александра Брум, я все слышала, — донесся тетушкин голос с первого этажа.

Еще бы она не слышала! В этом доме любое не литературное слово, произнесенное даже самым тихим шепотом, доходило до ушей щепетильной в вопросах речи Анжелики Браун.

— Милли, я серьезно! Сколько можно!

Я прекрасно знаю, что она не сдвигает график, а самым наглым образом крадет мое время — Анжелика потребует освободить ванную комнату ровно в тридцать минут восьмого, не зависимо от того во сколько я туда вошла.

— Не уже ли мне сегодня повезло, — фыркнула я, поглядывая на часы. Пятнадцать минут восьмого.

На все про все пятнадцать минут. Только ради собственной ванной я готова жить отдельно от своих родственниц, в остальном мы прекрасно ладим. Милли не только сестра, но и верная подруга, а Анжелика не старомодная ворчливая тетка, а весьма продвинутая в вопросах молодежной культуры бизнес-леди. Единственное, что у нее осталось от школьного преподавателя английского языка, так это пунктик на лексике и грамматике.

В молодости Анжелика преподавала в старших классах средней школы, в то время как ее супруг был успешным журналистом в “Таймс”. Ей часто приходилось писать для него статьи и набравшись опыта к тридцати годам сама подалась в газетный бизнес. Она не бегала с диктофоном за политиками или знаменитостями из шоу-бизнеса, а вела женскую колонку, освещая жизнь обычных людей. Ее колонка была весьма популярна, так как в ней можно было увидеть как шикарную любовную историю, так и прослезиться, сопереживая и сочувствуя человеческому горю. Все истории были взяты из присланных в редакцию писем читателей колонки Анжелики Браун. Для того, чтобы публиковать письма с вопросами и давать на них рекомендации и советы, по многочисленным просьбам Анжелика отучилась в колледже и получила диплом психолога. Дальше карьера шла как по маслу, зато личная жизнь катилась по наклонной. Вот так Анжелика Браун из школьной учительницы и скучной домоседки превратилась в главного редактора популярного женского журнала и обворожительную интересную женщину.

— Алекс, машина Кэвина стоит у нашего дома! — с восторгом подпрыгнула Милли.

О-нет. Мы же договаривали не выставляться, пока не разберемся с интригами наших американских родственников.

— Значит, нам повезло, и на занятия поедем с ветерком, — как можно искреннее засмеялась я, стараясь даже не смотреть в сторону Анжелики.

— Ты молодец, что поддерживаешь брата, когда он так нуждается в друге, — похвалила меня тетка, но в ее словах чувствовался явный подтекст. Или у вора шапка на голове горит?

— Милли, шевелись, иначе четыре сто восемьдесят лошадиных сил не компенсируют твою несобранность, — улыбнулась я кузине и встала из-за стола.

— Мисс Брум, что это на вас надето? — ахнула Анжелика от вида моей джинсовой юбки.

— Анжелика, я же сказала, что года монашеского стиля жизни с меня достаточно.

— Это относилось к черным джинсам и ярким кофточкам, но это уже слишком. Ты на занятия собралась или на танцы?

Ну вот! Видимо, школьная училка в ней не так глубоко как кажется на первый взгляд.

— Немедленно переодеться!

— Нет. Так ходит вся женская половина студентов всех цивилизованных стран мира, и я не исключение.

— Александра, либо ты подчиняешься, либо отправляешься в Майами, а там хоть в бикини рассекай.

— Ты этого не сделаешь из-за какой-то юбки!

— А ты готова рискнуть из-за какой-то юбки?

Ну, что ж, Алекс, не все бывает, по-твоему. Я со вздохом сменила светлую джинсовую юбку на темные классические брюки и, продемонстрировав свой внешний вид тетке, вышла на улицу.

— Привет, красавица, решила опоздать? — заулыбался Кэвин.

До университетской парковки мы домчали минуты за две и все равно спешили разойтись по аудиториям до звонка.

— Увидимся за ленчем, — шепнул мне на ухо Кэвин и свернул в северное крыло, мне нужно было в западное, а Милли в южное. Так мы и разошлись в разные стороны света.

По пути я встретила хихикающих однокурсниц и, присоединившись к их веселой компании, отправилась на анатомию.

— Алекс, я просматривал твой блог, классно вы повеселились в субботу. Кстати, с прошедшим днем рождения, — поздравил меня Том Лэвис.

Вот уже год, как этот настырный парень не дает мне проходу. Я бы с легкостью отшила надоедливого прилипалу, вот только он умудряется так строить диалоги, что мне не в чем его упрекнуть. Так получается, что я прекрасно понимаю, что он пытается мне понравиться, но ни разу не делал каких-то конкретных предложений — сплошные общие фразы. Все бы ничего, но иногда он вздохнуть спокойно не дает. Такое ощущение, что он ведет за мной скрытое наблюдение. Лэвису известны такие факты моей биографии, что я теряюсь в догадках его источников информации. Мало того, что он с точностью до часа назовет мое недельное расписание, так еще знает мои любимые блюда, породу собак, фильм, даже марку автомобиля назовет, не задумываясь, хотя о “ламборджине” я рассказывала только Милли и вчера Кэвину. Такой явно не здоровый интерес к моей персоне сильно напугал меня, но оказалось, что у парня такое хобби — сбор информации обо всех мало-мальски заметных девчонках всего медицинского факультета. Первые три курса у нас много общих предметов, только с четвертого начинается узкая специализация, так что знакомых будущих медиков самых разных специальностей у меня хоть отбавляй, а о четверти из них я знаю всю подноготную благодаря стараниям неугомонно жужжащего Тома Лэвиса.