Значит, демон находился где-то за пределами ее квартиры, Марсия даже отворила входную дверь и выглянула в коридор. Когда зажужжал лифт, она быстро отпрянула и закрыла дверь. Ей очень не хотелось сейчас наткнуться на какую-нибудь любопытную соседку. Женщина подошла к окну, отдернула шторы и задумалась: о чем ей следует побеспокоиться в первую очередь? Когда же она рассмотрела при дневном свете собственную ауру, этот вопрос разрешился сам собой.

Все цвета изменились. Марсия присмотрелась внимательнее, взволнованная увиденным.

Прошлым летом, после того как она получила кольцо, ее аура изменилась, приобрела новый оттенок, который оказывал едва заметное, но все же несомненное влияние на все остальные цвета. Теперь же на ауру наложился новый оттенок. За последние несколько дней она стала такой, что Марсия испугалась бы, если бы увидела подобный ореол у кого-нибудь другого.

Женщина уселась в кресло у окна и стала рассматривать мрачные, сверхъестественные переливы цветов, которые ее окружали. Однако это самосозерцание было нарушено звуком открывающейся двери. В комнату вошел Борфис с большим белым бумажным пакетом.

Марсия вскочила с кресла.

— Где ты был? — спросила она таким тоном, какой обычно приберегают для самых трагических моментов в колоратурных ариях.

Борфис спокойно посмотрел на нее и сказал, закрывая за собой дверь:

— Я думаю, нам надо переехать. Мне пришлось пройти пять кварталов, чтобы купить пончиков. — Он достал из кармана несколько банкнот и какую-то мелочь, протянул Марсии.

Женщина взяла деньги, не сводя недоверчивого взгляда с демона.

— Ты выходил на улицу? — спросила она, потом посмотрела на бумажный пакет у него в руках. — За пончиками?

— Я проголодался.

Марсия в недоумении смотрела на него.

— Но ты ведь демон. Ты ведь не мог просто… Я имею в виду… — Она запнулась, потом заговорила снова: — Ты что, просто так ходил по улицам?

Борфис пожал плечами. Марсия присмотрелась к нему повнимательнее. Собственно, не считая бледной кожи и желтых глаз, в его наружности была только одна крайне необычная особенность — слишком маленький рост. Рогов у Борфиса не имелось, а острые клыки не очень-то бросались в глаза. Поразмыслив, Марсия поняла, что на улицах полным-полно людей, которые выглядят гораздо более странно, чем этот маленький демон. Борфиса наверняка принимали за очень некрасивого и странно одетого мальчишку. Продавцы в булочной, где он покупал пончики, пожалуй, даже не посмотрели ему вслед.

Марсия сварила кофе. В Амбермере подавали чудесный чай — ароматный и крепкий, приправленный настолько густыми сливками, что в них не утонула бы чайная ложечка. И все же каждое утро Марсия мечтала о черном кофе. Она налила кофе в две чашки и отнесла в столовую. Борфис сидел за столом, подложив под себя несколько толстых телефонных справочников, а перед ним возвышались сложенные горкой пирожки.

— Хочу предложить тебе кое-что… Попробуй, — сказала хозяйка, пристраивая чашку среди пончиков.

Борфис на мгновение оторвался от еды.

— О, кофе! Спасибо.

Женщина присела на стул и вздохнула. Она закрыла глаза, чтобы не видеть Борфиса и его горку пончиков. Ей не давало покоя похожее на сон видение, которое назойливо маячило где-то на краю сознания. Марсия вспомнила, что снилось ей этой ночью. Она как будто обрела способность видеть связи между своим миром и теми, другими, мирами, в которых уже побывала, — зачарованным лесом в горах, Аррлиером, Амбермером и даже Нижними Сферами. Внезапно Марсия уразумела суть этих взаимосвязей и попробовала выразить это определенными терминами. Те места, где она побывала, на самом деле представляли собой случайное сочетание, или проявление определенных изменений, или сочетаний… гармонической энергии…

Марсия открыла глаза. Как же быстро слова могут развеять интуитивное понимание! Объяснять словами то, что чувствуешь интуитивно, — все равно что строить песочный замок из золы и пепла.

Она перевела взгляд на свою чашку с кофе — и вдруг заметила, как что-то прошмыгнуло за диван. Марсия мигом повернулась и посмотрела туда, но не увидела ничего особенного, только какую-то тень. Ну вот — она уже начала пугаться теней. Впрочем, чему тут удивляться? Она имеет право быть немного нервной. После всего пережитого за последние дни вообще чудо, что Марсия по доброй воле захотела выбраться из постели и уж тем более стала что-то делать — хотя до сих пор она сделала совсем немного, разве только оделась и приготовила кофе.

Марсия опять отправилась на кухню, и как раз наливала себе и Борфису еще по чашке кофе, когда ее снова посетил образ из сна, который привиделся ей прошлой ночью. Женщина вспомнила, как открыла глаза и обнаружила… Не потолок над кроватью, не очертания мебели в полумраке спальни — она увидела точки и линии на фоне непроницаемой черноты, которая, как это ни невероятно, светилась изнутри, как будто темнота, достаточно плотная и глубокая, способна неким парадоксальным образом излучать свет.

Ночью, не проснувшись еще как следует, Марсия не сочла это видение чем-то необычным. Мало ли что может присниться ночью! Теперь же, вызвав в памяти этот сон, женщина вспомнила рассвет, что наблюдала несколько дней назад. Странный старик, которого они называли «отцом», дотронулся тогда до ее кольца. И как только он это сделал, все вокруг — и солнце, и далекие горы, и облака — мгновенно стало плоским и бесцветным, точно бледная черно-белая ксерокопия рассвета.