Она старалась читать библиотечный детектив с интересом, но из этого ничего не вышло. Шпионаж, предательство, интриги, безвыходные положения — все это казалось таким надуманным и ненастоящим… Марсия закрыла книгу, выключила свет и заснула.

Лорд Рэнд, главный советник правителя Амбермера Асбрака Толстого, стоял в полумраке, в конце длинного холодного коридора королевского замка, и взирал на городские улицы. В каждом окне горел свет, из каждой трубы поднимался дым, за занавесками в окнах каждой таверны двигались силуэты посетителей. Никто не отваживался ходить по улицам под холодным проливным дождем и при таком пробирающем ветре, никто не рисковал замочить ботинки в лужах с ледяной водой, никто не протиснуться вдоль стен домов, прячась от падающих с крыш непрерывных струй.

«Прекрасно! Превосходно!» — думал Рэнд. Невзирая на все усилия короля, сегодняшний вечер не будет испорчен глупой болтовней и бессмысленными рассуждениями. Амбермер славился своими мягкими зимами. Местные жители не привыкли к такой слякоти и пронизывающему ветру с дождем. В подобную погоду астролог конечно же предпочтет остаться дома — это достаточно благовидный предлог, чтобы отменить встречу с королем.

Ох уж эти астрологи! Мало того что король упорно советовался с астрологом Ремегером по вопросам, в которых его совет не имел никакого значения. Но теперь Асбрак послал за астрологом, намереваясь обсудить с ним дела государственной важности, — очередной пример романтичной доверчивости монарха.

Для Асбрака мир вокруг был полон удивительных чудес. Король искренне верил, что его столицу наводнили тайные последователи всех оккультных искусств, призванные сюда делами неземной важности. Монаршее воображение населило все таверны и гостиницы города иностранными шпионами, которые якобы шепотом выдают государственные тайны разных королевств, сводят знакомства с местными интриганами и плетут хитро запутанные сети страшных заговоров. Рэнду часто хотелось обратить внимание короля на то, что в таком случае остается слишком мало обычных людей, занятых невинными повседневными делами — выпечкой хлеба, ткачеством, пошивом одежды, содержанием гостиниц. Если все горожане тайком переглядываются, крадутся в темноте, прячутся в подворотнях — то кто же занимается ремеслами? В таком случае любое полезное занятие перестало бы приносить доход и превратилось бы всего лишь в случайное прикрытие для других, тайных дел.

Мало того что король Асбрак Толстый смотрел на мир глазами мечтательного мальчика-подростка, во многом он и действовал точно так же. Рэнд был уверен, что, как только погода наладится, король сразу же примется перерывать гардероб «маскировочных» костюмов, пошитых специально для того, чтобы Асбрак мог ходить по городу неузнанным. Королю почему-то не приходило в голову, что его характерную массивную фигуру невозможно замаскировать никаким костюмом — тем более что на вывеске каждой лавки и таверны в городе красовался округлый силуэт короля, самого толстого человека в Амбермере. Однако никто из подданных ни разу не сказал и не сделал ничего, что разрушило бы веру короля в успех его маскировки. Граждане Амбермера считали, что короли имеют право на маленькие слабости, и мало у кого из предков Асбрака Толстого подобных слабостей не было. Если король воображает, что может ходить среди подданных неузнанным, — почему бы не подыграть ему? Разве стоит из-за такой мелочи обижать царственную особу?

Рэнд закрыл глаза и представил длинный яркий кушак и шляпу для прогулок, в которых король в последний раз выходил в город. Советник Рэнд смотрел ему вслед, стоя у этого самого окна. Массивная фигура короля почти перекрыла собой переулок, верхняя часть туловища мерно раскачивалась из стороны в сторону в такт медленным шагам коротких, толстых ног. Рэнд провожал монарха взглядом, пока тот не скрылся из виду, решительно направившись к гнезду заговорщиков, которое, по убеждению Асбрака, находилось в портовых тавернах.

Рэнд покачал головой и отвернулся от окна, напоследок еще раз взглянув на пустынную улицу. В одной из таверн приоткрылась дверь, оттуда выскользнул тощий мужичок без шапки и бросился через дорогу. Он бежал, высоко вскидывая ноги и перепрыгивая через лужи, и рукой придерживал у горла поднятый воротник — как будто от этого дождь поливал его не так сильно. Вскоре человек скрылся за дверью другой таверны. Улица снова опустела. Даже не верилось, что по ней только что кто-то пробегал. Не было заметно никакого движения — только за окнами колебалось пламя свечей и ламп да по водосточным желобам с крыш бежала дождевая вода.

Вдруг Рэнд с удивлением заметил на дороге в двух перекрестках от дворца какую-то неясную, полупризрачную фигуру. Стоя вполоборота к окну, советник ожидал, когда иллюзия растворится. Вместо этого неясная фигура постепенно приобрела более отчетливые очертания, и в конце концов стало видно, что это какой-то человек идет по улице. Рэнд присмотрелся сквозь дождь. Путник шел спокойно и неторопливо; вместо того чтобы жаться к стенам домов, прячась от дождя, он вышагивал посередине улицы, словно в церемониальной процессии, которая состояла из одного-единственного участника.

По мере того как одинокий прохожий приближался к дворцу, в голову советника Рэнда закралась одна весьма неприятная мысль. Может статься, это не просто какой-нибудь прохожий, которому не хватает ума, чтобы в такую погоду сидеть дома? Что, если это астролог, который решил во что бы то ни стало явиться на призыв короля? Рэнд навис над широким подоконником и почти уперся носом в стекло. Нет, даже Ремегер не может быть настолько глупым. Наверное, это какой-нибудь философ — действия этой категории жителей Амбермера советник Рэнд считал совершенно необъяснимыми и непредсказуемыми. Один из известнейших амбермерских философов заявлял, например, что времени не существует, хотя Рэнду нередко случалось пожалеть, что на самом деле совсем это не так. Наверное, там, по улице, шествует какой-нибудь философ, который уверил себя, что дождя не существует. Вот он и бродит в такой вечер по городу в раскисших туфлях, в промокшей до нитки одежде — и наотрез отказывается признавать, что промок.