Пит не дает мне закончить, снова впивается в мои губы жестким поцелуем, но теперь в нем нет ни капли нежности. Лишь звериная ожесточенность, это скорее похоже на укус, нежели на поцелуй. В этот раз мне больно и противно. Начинаю вырываться с новой силой. Хватит! Я больше не позволю играть с собой, только не ему, не хочу, чтобы он собственноручно втоптал в грязь свой светлый образ, хранившийся у меня в душе. Я не позволю тебе, Пит Мелларк! Я что есть силы, царапаю его шею, и он, зашипев от боли, резко отшатывается от меня. Тяжелый, Господи, какой же тяжёлый взгляд!

– Чертова дрянь! – крикнул Пит и со всей силы ударил меня по лицу, отшатываюсь и медленно оседаю на пол. Красные, синие и зеленые огни слились в безумный калейдоскоп. «Он снова меня ударил» - мелькает отчаянная мысль, и вот я чувствую, как по телу проносится уже знакомая волна ужаса, но тут же чувствую, как сильные руки возвращают меня на место.

– Я бы не советовал тебе впредь распускать руки, Китнисс!

– Пит, пожалуйста…

– Пожалуйста, что? – грубо прерывает меня он. – Прекрати? Отпусти? Нет, я ещё и не начинал. Я заставлю тебя кричать, ты пройдешь, все круги ада, будешь звать всех, кто уже никогда не поможет.

– За что? – только и могу выдавить из себя.

Но Пит и не думает отвечать, он отпускает меня и отходит на пару шагов. Мой взгляд лихорадочно шныряет по комнате и цепляется за большое зеркало висящее на противоположной стене. Неужели это я в отражении? Больше напоминаю себе запуганную дичь. Растрепанные волосы, руки трясутся, раскрасневшиеся мокрые щеки и мой взгляд-безумный, полный боли и страха. Кожа бледная, практически прозрачная, а по сравнению с бежевой стеной у которой я стою, кажется вообще серой. Поспешно отвожу взгляд «Не смотреть на Пита, не смотреть», не хочу видеть его глаза.

Пит ухмыльнулся.

– Китнисс, неужели ты действительно думала, что на меня подействует вся та ересь, которую ты вчера несла? Теперь твои слова не имеют значения для меня, теперь это пустой звук!

«Уже ничего не имеет значения»- проносится у меня в голове отчаянная мысль.

Открывается дверь, снова миротворцы, снова нескончаемые коридоры. И вот я в своей комнате наедине со своим одиночеством и отчаяньем. А что если покончить с собой, конечно в ванной комнате есть бритва, точно есть! Бегу со всех ног туда, переворачиваю все ящики, вываливаю их содержимое на пол. Надо же, ни одной, даже нет ни единого лезвия. По комнате, казалось, прошёл тайфун, перевернув всё, что можно было, развернувшись, я со злостью кинула в зеркало первую попавшуюся безделушку и острые осколки сыпется на пол. Я подхожу и аккуратно беру один из них, тупо смотрю на него, а потом иду к ванной, включаю горячую воду и сажусь в нее прямо в одежде. Задираю рукав и подношу к руке осколок. «Ну давай же, всего один разок провести и конец мучениям, и ты будешь свободна, как птица» .

– Нет! Не могу! – разрывает тишину мой голос.

Слабая, слишком слабая. Сжимаю осколок сильнее и выкидываю подальше, теплая кровь капает с рук и растворяется в воде. Глупо было надеяться, что я смогу что-то изменить. Они слишком сильно поработали над Питом. Я вконец разрыдалась, больше не имеет смысла сдерживаться, больше ничего не имеет смысла.

– Ненавижу! Ненавижу тебя! – ору я во всё горло. – Ненавижу за то, что отнял его у меня и превратил в чудовище!

Я выхожу из ванной, скидываю мокрую одежду и залезаю под одеяло. Меня знобит, руки трясутся, натягиваю одеяло выше и полностью скрываюсь под ним, словно маленький ребенок, пытающийся скрыться от вымышленных чудищ.

Хмурое небо, железная изгородь, крик воронов, каменные надгробия. Я на кладбище, медленно обходя каждую могилу, читаю надписи. Здесь все те, кто умер по моей вине. Горячие слезы уже бегут по щекам, теперь они - мои вечные спутники. Иду дальше, минуя ряды, и вдалеке вижу силуэт, он стоит на коленях у надгробия и гладит холодный камень рукой. Ускоряю шаг, и вот меня от него отделяют лишь пара метров. Теперь я могу разглядеть лицо юноши, это Пит сидит и с тоской водит рукой по надгробию, на котором написано… мое имя. Стою в оцепенении, не двигаясь, и не понимаю, что это значит.

– Пит, – окликаю я.

Никакой реакции.

– Пит, – я касаюсь рукой его плеча, и он резко оборачивается, обращая ко мне полные горя и боли глаза, в которых застыли слезы.

– Ты, – шипит он. – Ты убил её, мерзкий переродок, убил мою Китнисс! – он медленно встает с колен и приближается ко мне.

– Чт…я не…стой…

«Бежать» - первая моя мысль, но уже слишком поздно, чувствую, как холодные пальцы смыкаются на моей шее.

Я резко открываю глаза. Странно, но у меня такое неприятное чувство, будто я в комнате не одна. Как можно более бесшумно поворачиваю голову. Так и есть, в кресле напротив, сидит Пит и смотрит куда–то в сторону, не замечая моего пробуждения. Он изменился не только внутренне, но и внешне. На лбу появились морщины, изменился взгляд – тяжелый, жестокий, образ завершали плотно сжатые губы. Это больше напоминает маску, а не лицо.

– Уже проснулась – говорит он, как будто с сожалением, и обращает на меня свой взгляд. Я буквально вжимаюсь в кровать, хочется провалиться под землю, лишь бы не ощущать на себе его изучающий взгляд.

– Жду тебя через десять минут - коротко бросает он мне и выходит за дверь.

Такая резкая перемена, и уже знакомые стальные нотки в голосе. Я встаю с постели и, прижимая простынь к груди, направляюсь в сторону шкафа. Нахожу внутри простое черное платье, одеваю и выхожу. Пит стоит у двери, облокотившись о стену, осмотрев меня, он отталкивается от неё, и, не говоря не слова, идет вперед. Мне ничего другого не остается, как следовать за ним. Минуя повороты, ступени и коридоры мы останавливаемся у железной двери. Пит становится сзади и, кладя руку мне на талию произносит, обжигая нежную кожу шеи своим горячим дыханием. Меня будто прошибает электрический заряд, моё тело всё так же реагирует на его прикосновения.