– А, он… Вы удостоверились в факте свершения смерти?

– Да. Его обезглавили, тело сожгли, прах принесли мне. Я убедился, что он действительно принадлежит де Вайлу, после чего три четверти праха были развеяны над рекой, а одну четверть я оставил для исследований. Вы позволили мне это, когда мы в прошлый раз…

– Да-да, я помню, - отмахнулся Маар-си.
– Что ж, вы хорошо поработали, Повелитель этого не забудет. Теперь возвращайтесь к своим основным обязанностям перед Повелителем и составьте мне полный и подробный отчет о казни и всем, что с ней было связано.

Несмотря на смысл сказанного, в голосе париасца не слышалось радости или же действительной похвалы. В каком-то смысле он даже сожалел о том, что Аларе удалось уничтожить де Вайла - этого противника Маар-си присмотрел себе и даже подумывал о том, чтобы превратить его в союзника, что было вполне вероятно.

– Конечно, господин Маар-си, - кардинал снова поклонился, но собеседник уже разорвал связь.

Алара снял с пальца перстень, служивший для переговоров на расстоянии, убрал его в мешочек, который постоянно носил на шее под одеждой. Посмотрел на стоявшую рядом на столе урну с прахом казненного сегодня. И нехорошо улыбнулся.

– Мне не нужны никакие Повелители, господин Маар-си, - прошептал он.
– Пока ваши планы совпадают с моими - я не против немного помочь вам, за определенную плату, конечно же. Но империи вам не видать. Империя будет принадлежать моему сыну!

Глава II

Хайклиф

Расцвет рыцарства в империи пришелся на одна тысяча триста двадцатый год, во времена правления императора Келахэна I, которого еще в молодости прозвали Рыцарем. Он основал восемь рыцарских орденов, по числу почитаемых им воинских качеств: гордая отвага Льва, скорость и хитрость Пантеры, высшее искусство обращения с мечом, доставшееся Волкам, кавалерийское мастерство Единорога, мощь и выносливость Вепря, молниеносные смертельные атаки Змеи, тактическая мудрость и сдержанность Ворона. И, конечно же, умение совмещать несовместимое: магию и меч: орден Грифона.

Но к середине третьего тысячелетия количество рыцарских орденов сократилось вдвое. Сгинули, захлебнувшись в безумном натиске северян, Вепри - их просто смели неуправляемой толпой обезумевших берсерков. Полностью были истреблены во время великой Междоусобицы Волки, так и не решившиеся поддержать ни одного из двух предположительно законных наследников и в результате казненные в полном составе победителем, императором Мастланом III Братоубийцей. Сцепились в долгой, затяжной распре Змеи и Пантеры - в результате то, что осталось от первых, влилось в орден вторых. Обвинены в черной магии, демонопоклонничестве и ереси мудрые Вороны, их город стерт с лица земли пламенем Инквизиции, а те немногие, кому удалось избежать колеса и пламени, бежали из империи или растворились среди простых жителей, заставив себя забыть о происхождении. А Львы и Единороги едва не уничтожили друг друга, бесконечно грызясь за землю.

Конец междоусобицам орденов положил император Леон III. Он справедливо рассудил, что орденов - четыре, сторон света - столько же, и, наверное, это не случайно. Так и оказались Львы - на севере, Пантеры - на юге, Единороги - на западе, а Грифоны - на востоке. Именно такое распределение территорий было не случайным: красавцы-Львы, краса и цвет рыцарства, гордые и прямые, неприкрыто презирали хитрых Пантер, которым и впрямь более подошло бы имя разведчиков и шпионов, нежели рыцарей, Пантеры так же, не скрываясь, насмехались над некоторой недалекостью и простодушием Львов. Единороги не раз конфликтовали с Грифонами, считая их магию, совмещенную с доспехами и оружием - насилием над обожаемой ими природой, а воины-маги издевательски сравнивали лучших кавалеристов империи с их лошадьми.

Однако, несмотря на то, что у каждого ордена были свои отличия от всех остальных, орден Грифона выделялся на общем фоне более всех. Начиная с перенятой и измененной эльфийской техники совмещения клинка и заклинания и заканчивая тем, что вотчина Грифонов была наименее подконтрольной императору и столам имперской Канцелярии. Земли, раскинувшиеся от Санайярских гор до полноводной Куальги, пересекающей всю империю, на юге примыкающие к границе Париаса, по сути являлись отдельной страной в стране. На территории ордена не действовали некоторые имперские законы, зато неукоснительно соблюдались указы Магистрата ордена. Герельстан же, величественный Крылатый город, по праву считался столицей не в меньшей степени, нежели Мидиград. Прапрадеду нынешнего императора, Винсарту IV, такое положение дел показалось неприемлемым, более того - оскорбляющим достоинство имперского рода и его лично, и он попытался заставить великого магистра отказаться от привилегий и вольностей, дарованных несколько веков назад. Великий магистр ответил отказом, обосновав его тем, что все то, чего Его Величество желает лишить орден, необходимо не столько самому ордену, сколько империи. Его Величество не поверил. Его Величество призвал две ложи из ордена Единорога, поднял седьмой легион и отправил их против Грифонов.

Вот только до Грифонов войска не дошли: на берегах Куальги их встретила регулярная армия Париаса. Седьмой легион перестал существовать, Единорогов уцелело двое: юные рыцари, едва год назад прошедшие посвящение, были отправлены прямо с поля боя в столицу магистром ложи, с наказом во что бы то ни стало сообщить императору о разгроме армии и предупредить о вторжении. Винсарт, услышав жуткие известия, немедленно связался с великим магистром Грифонов, требуя объяснений. Великий магистр вместо объяснения предложил императору посмотреть, что будет дальше, и хорошенько подумать: неужели Грифоны не заслуживают своих привилегий, ежедневно защищая империю от подобного нашествия воинственных париасцев, которым вечно не хватает своих территорий и которые не реже раза в пять лет пытаются прорваться на земли соседа. Также великий магистр попросил императора вспомнить, когда в последний раз он слышал о прорыве Париаса на территорию империи?

На следующий день после этого разговора Винсарт IV подписал указ о неотчуждаемости привилегий Грифонов. Через час после подписания бумаги Грифоны в полном составе ударили в тыл пропущенной ими ранее париасской армии и за несколько дней уничтожили ее полностью, после чего нанесли ответный удар, захватив несколько богатых золотых рудников. Великий визирь Париаса попытался высказать возмущение наглой провокацией ордена, пропустившего его армию, великий магистр в ответ на это лишь спросил императора: “Когда нам выступать и сколько легионов вы дадите нам в поддержку?”. Великий визирь, узнав об этом, ноту протеста отозвал и принес извинения.