– Джонас Сэлби!- прошептали ученики, в непонимании глядя то на рисунок, то на меня.

– Поразительное сходство! – пришлось тот час же взять инициативу в свои руки и хоть как-то спасать ситуацию.- Вы только взгляните на талант своей одноклассницы! Возможно, вы и не знали о нём, а теперь сама судьба предоставила случай!…

Лунара склонилась на парту и залилась горькими слезами, я пытался успокоить её, но это было не просто…

– Спасибо,- наконец, улыбнувшись, прошептала она, когда кончился урок и все вышли, и попросила забрать рисунок. Конечно, я ещё раз похвалил её за мастерство и передал лист.

Энди медлила, смотрела на меня заплаканными глазами и точно хотела что-то сказать. А потом я понял, что также неотрывно гляжу на неё.

– Что с твоими глазами?- наконец прорезался голос.

– Что?

– Они красные… как у кролика…

– Нет, вампира,- быстро перебила она и, махнув волосами, быстро выбежала из класса.- Как и вы!

Да, они, определенно, помешались! Причем все, - промелькнуло в моей голове, а взгляд случайно упал на оконную раму. Я замер, не в силах ничего понять и так и стоял какое-то время без движений. Отражение было точь-в-точь таким, как и полагалось быть вампиру: от природы чёрные волосы, бледная кожа, а теперь ещё и красные глаза.

Но постойте! Ещё утром они не были такими! Или… Как же редко я смотрюсь в зеркало! Ох, как редко…

Так и тянулись дни. Туманное марево, нависшее над школой, всё разрасталось. Учителя становились звероподобными, исчезали ученики – теперь это стало нормой, и никто не удивлялся, услышав о новом происшествии.

Родители не пускали своих детей в школу, классы стали пустовать, уроки едва ли проводились. И это безумие длилось уже второй месяц! Вы только представьте себе!…

Я думал, что, наверное, схожу с ума, или от чего же всё так случилось? И время тянулось как-то ужасно медленно, и дни стали наполнены одним страхом. А что касалось Учичвуд-Фореста, так я вообще молчу! Назад из леса никто не возвращался…

Люди зверели прямо на моих глазах, набрасывались друг на друга, избивали и кусали.

– …а всё потому, что мы все тут - вампиры!- как-то раз услышал я позади себя. Но не сразу осознал причину. Лишь вечером, немного придя в себя от этого непрекращающегося шока, понял одну важную деталь.

Тот образ, за которым я так гнался! Который так любил и лелеял, будучи школьником! Не это ли отражение всего того, что происходит сейчас? Чёрные готические одежды, паника и самодовольные ухмылки. Вампирские лица преподавателей и дрожащие овечки учеников!

Ужаснувшийся от этой параллели, я долго не мог осознать всего происходящего. Принять таким, каким оно есть, пусть даже и чрезмерно фантастичным!

Как я хотел всего этого тогда! Но рад ли теперь? Едва ли. Мог ли я представить хоть сотую долю своей мечты, если бы она стала реальностью? И снова нет. Но, увы! какими же опасными оказались мои фантазии!…

В газете я прочел, что на Англию опустилась багровая мгла. И я полностью разделял эту метафору. Как жаль, что те, кто пытались докопаться до истины, всех до единого, ждала дорога в дом умалишённых! А ведь то, что говорили его пациенты, было абсолютной правдой! Я видел всё это собственными глазами: и смерти, и обескровленные тела, и странно ведущих себя людей. Всех, кроме самих тварей. Хотя тут тоже можно поспорить.

Думаете, этим всё и обошлось? Ничего подобного! К сожалению, но это было лишь самое начало истории…

Ведь нашёлся как-то какой-то человек, который рассказал всё священнослужителям. И тогда к нам пришёл разгневанный народ. Разгневанный тем, что в школе развелась нечисть, он был против того, что бы их дети учились под гнетом алого тумана. И, словно армада невиданных воинов, они устремились все к Уичвудскому лесу. Так остатки «выжившего» народа, вооружившись факелами, крестами и бутылками из-под святой воды, двинулись нам на встречу. Так же они имели с собой арбалеты и прочее стрелковое вооружение, наполненное серебряными пулями.

Они вторглись на территорию школу и начали безжалостно сжигать всё, что встречали на своём пути. Слышался неистовый крик. Ужас разливался с каждым мгновеньем и стремительно летел прямо по воздуху. Так же резко ощущался и запах гари.

Я сам лично видел, как они, приблизившись к Вольфу, сумели поджечь и его. И я стал невольным свидетелем того, как за какие-то мгновенья он заживо сгорел на глазах разъяренной толпы. Сначала он начал пылать, а после почернел и рассыпался. Не прошло и мгновенья, как эти живодеры воткнули серебряный крест ему прямо в сердце. Послышался душераздирающий крик и то, что прежде некогда было Вольфом, рассыпалось прахом и разлетелось сотней чёрных лоскутков.