— Да не бойся так, — хохотнул Рикард, — мы им сыр придавливаем. — Статуя короля священна, — как-то не очень уверенно проговорил принц. На Рикард совершенно серьезно согласился: — Так у нас и сыр ничего такой. По опыту знала: если это не остановить, продолжаться будет долго. — Тебе полотенце? — спросила Бернона. Тот кивнул, но глаза его ничуть не уменьшились. Если он впадет в прострацию на неделю, даже не знаю, кто будет объясняться с его семьей: Крис, отломавший статуе голову, или Рикард, от души поиздевавшийся над другом. К слову, отношения у них были явно панибратские, раз такое позволялось.

Но все же Бернона было жалко. Столько переживаний и все в один день.

— Никки, — когда я вернулась, все еще красный Крис уже убрал гирю и подмел пол, — а это… это кто? — Друг Рикарда, — хмыкнула я. — А он правда… ну… короля сын… — Нет, — проорал откуда-то с лестницы Рикард, — его памятника! Считай, оставил парня сиротой, ану, иди голову обратно приклеивай! Кристиан не стал сдерживаться и показал спине Рикарда очень неприличный знак. Тот в долгу не остался и мстительно произнес:

— А еще ему Сырочек нравится! Некоторое время Крис тоже переосмысливал жизнь. Потом, ко всеобщему удивлению, повернулся к Камилле:

— Ты чего вечером делаешь? Та застыла в огромной морковкой во рту. — Жру, — сообщила знатно обалдев. — А после? — Сплю… — Ну а после? — не сдавался Крис. — Опять жру! Чего тебе надо, скажи уже наконец? — Бабу ищет, — ехидно протянул вернувшийся Рикард. Он переоделся и умылся, хотя, пожалуй, у мужиков с короткими волосами умывание мало отличалось от помывки головы. Крис и Камилла начали спорить о какойто ерунде, Дрю носился по кухне, забавляясь со сквозняком, Бернон наверху наводил марафет. В этом балагане никто не заметил, как Рикард остановился рядом со мной и принялся задумчиво поглаживать мою шею. Убрать его руку я не могла, ибо мешала пассирующиеся овощи, так что со стороны смотрелось, будто у меня припадок у плиты начался.

— Щекотно! — прошипела я наконец. — Но приятно? — уточнил мужчина. — Давай я тебе пятки пощекочу? — предложила в ответ. — Знаешь, Сырочек, сарказм и чувство юмора твоего привидения, похоже, заразные. — Ой, кто бы говорил. — Я фыркнула. Попробовала кабачок, ничего не поняла и протянула кусочек на лопатке Рикарду. — Как с солью? — спросила. Как назло, именно в этот момент вернулся Бернон, а Кристиан оставил в покое несчастную Камиллу и ее морковку. Я дернулась в сторону, убрав лопатку, и Рикард знатно обжег язык. Не день, а катастрофа какая-то!

Дипломатичный принц не стал спрашивать, куда мы дели гирю. Я кое-как рассадила всех за столом, разложив еду: салат, овощи и лангустины в чесночном соусе. Всех удивил Бернон: он смотрел на огромные креветки, как на что-то незнакомое. Оказывается, в столице с морепродуктами туговато, а уж такого и вовсе почти не возят. Странно, но принц оказался отнюдь не гурманом.

После ужина Рикард и Бернон сели обсуждать прошедший день. По эмоциональным репликам парня я поняла, что он рассказывает, как стража отреагировала на вызов. Рикард отнесся ко всему этому на удивление спокойно. Только еще раз напомнил не выходить из дома без сопровождения. Но мы и так уже об этом не помышляли.

Камилла в очередной раз писала список покупок. Надо было докупить все для открытия и потихоньку заниматься обустройством. Мы попросили Кристиана завтра зайти, расставить мебель. Я сделала два холодных шкафа из планирующихся пяти, а Рикард меж тем как-то умудрился сделать в подвале полки для сыра. Уже надо бы заселять их, и заодно опробовать плесень, которую сберегла Камилла.

А поздним вечером, когда все разошлись, разбушевалась гроза.

Странно, но в Эрстенграде грозы начинались с ранней осени и продолжались вплоть до зимы. Камилла, привыкшая к подобной непогоде, спала без задних ног. Я сидела в постели с блокнотом. Пыталась работать, но больше слушала бормотание Дрю, который пребывал в восторге от Бернона.

— Он столько всего знает! — ликовал призрак. — Кое-что он говорит, и я вспоминаю. Должно быть, мне приходилось заниматься этим раньше. Еще бы вспомнить, что все это значит… — Вспомнишь, — ободряюще произнесла я. — Не все сразу. — Ага-а-а, — задумчиво протянул Дрю. — А тебе он нравится? — Принц? — Я пожала плечами. — Милый. Не заносчивый и спокойный. — И все-е-е? — будто бы разочарованно протянул Дрю. — А что тебе еще надо? Я не в том положении, чтобы заводить романы. Живу в доме Рикарда, на деньги Рикарда. С… Рикардом. — А с ним, кстати, что? У меня вырвался тяжкий вздох. — Да ничего. Не знаю. С ним все сложно. — Сдавайся, Сырочек, — посоветовал призрак. — У тебя скоро невинность, вон, как сыр. Плесенью покроется. Он ловко увернулся от брошенной подушки, хотя никакого вреда она причинить не могла. Зато удачно врезалась в Рикарда, который непонятно зачем вошел в нашу комнату. От неожиданности он просто испепелил подушку на месте, а я вдруг задумалась, что бы он сделал, если бы вместо подушки куда-то неслась я. Этому дому хватит одного привидения.

Снова Камилла спала, а он пришел в комнату на ночь глядя. Почти традиция. Странная, правда, но тут уж какая семья, такие и обычаи.

— Ты не любишь грозу, — сообщил мне Рикард. В этот же момент громыхнуло особенно сильно. Камилла и ухом не повела! А я аж содрогнулась. Не люблю, это точно.

— Пойдем готовить торт? — вдруг предложил Рикард. — Что? — Хочу торт, пошли приготовим, пока гроза идет. — Ты не любишь готовить. И ты долго не спал, надо отдохнуть.

Мужчина пожал плечами.