А потом он замер. И она замерла тоже.

Потому что пореза как такового уже не было. Он просто затянулся, оставив после себя лишь следы вытекшей крови.

Они встретились взглядами, полными непонимания.

– Это что, регенерация? – тупо спросила девушка, часто моргая.

– Давай не будем об этом никому рассказывать, – медленно произнёс Маркус, и Сандра тут же кивнула.

А после он всё же выпустил её и зашагал на соседнюю улицу, держа М-16 наготове. Она захотела окликнуть его, но чувствовала: было поздно. Оставалось утешаться лишь тем, что он должен был вернуться.

Вот только и оставаться здесь уже не имело никакого смысла. Потому как опасность поджидала на каждом углу.

***

“Ты же обещал не оставлять меня”, – проносилось у неё в голове, пока она пыталась спокойно перейти через дорогу. С пистолетом в руках. Спокойно перейти через дорогу.

Эти слова уже просто не сочетались в голове. Не создавали единую картину.

Сандра обернулась, припустив шагу. Сзади никого не было видно, но разве это значило, что никого там не было?

Нет. В том-то и дело, что не значило.

Перебежав через дорогу, девушка кинулась к стене и завернула за угол. Сползла на асфальт. Стала смотреть на оружие, плотное сжимаемое обеими ладонями.

– Ты же обещал! – чуть не плача, тихо воскликнула она. Потом чертыхнулась.

Но надо было двигаться дальше. Маркус научил её стрелять, и если она сейчас успокоится, то тот факт, что им пришлось разделиться, больше не должен был заставлять её впадать в истерику.

Слева послышался выстрел. Сразу после – отчаянный вскрик.

Сандра вздрогнула. Кто был в той стороне? Кто кричал? Свой, чужой?

В мыслях пронеслось чересчур много вариантов. Нет, нет. Не думать о плохом.

Хотя как можно не думать о том, что уже стало аксиомой?

Она вскочила на ноги и стала осторожно продвигаться, выставив вперёд пистолет. В фильмах она не раз видела, как пистолет опускают вниз, когда идут, или заводят к плечу. Но ей казалось, что если так будешь идти, то не сможешь быстро отреагировать на появление врага. А так ты уже буквально на него нацелен. Нажмёшь на спусковой крючок – и всё.

Если, конечно, руки не дрогнут. А они могут.

Насколько она помнила, где-то там могли оказаться и Джим, и Джоанна, и Ричард. Сердце так и норовило ухнуть в пятки от осознания, что, возможно, тот вскрик принадлежал кому-то из них. Ведь они могли лишиться одного из командиров. А армия, лишённая предводителя, как известно, – это уже и не армия.

Хотя боялась ли она смерти кого-то из них по-настоящему? Да. Боялась. Гибели Джима, потому что видела, что для её матери он важен. А она не хотела видеть маму страдающей.

Её радовал тот факт, что Маркус вообще должен был быть в другом месте. Да и его вскрик она бы узнала.

Она готова была молиться, чтобы он выжил, хотя она не понимала, кому могла молиться. Богу, который про неё забыл? Забыл – значит, не вспомнит. Так что даже удачу можно было не пытать.

Но вдруг выстрелы стихли.

И тогда раздались шаги. Чьи – не известно.

И Сандра поняла: бежать уже поздно.

Даже если ей и очень хотелось совершить этот побег.

***

Кэсс решила не оставаться у Джима, а отправиться домой. Ночь она у себя не провела, зато за главных оставались в этот раз Сандра и Маркус. Мисс Вайтфейс даже думать не хотелось о том, что между ними происходило. Её устраивал любой вариант, и Маркус был тем, кому она готова была полностью вверить свою дочь безо всяких опасений.

Добирание до дома стало настоящим приключением. Ей чудом удалось поймать автобус, а тем временем людей на улице окутывала самая настоящая паника. Ещё бы: стрельба в Бруклине, начавшаяся непонятно из-за чего – по-настоящему веский повод.

А ведь она рисковала многим, направляясь в эту сторону. Ведь она, беглянка, тоже – не последний человек, на которого могла бы начаться охота. Да и вообще, она мать той, кого хотели убить. Значит, и её могли убить тоже. Если бы узнали.

В квартире было чисто. Кэссиди даже удивилась про себя тому, что Сандра с Маркусом не разнесли квартиру в её отсутствие. В комнату дочери она заглядывать не стала: всё-таки это было её личное пространство, вторгаться в которое Кэсс предпочитала лишь иногда, в экстренных случаях, и то – в большинстве случаев лишь с разрешения дочери.

Мисс Вайтфейс взглянула на себя в зеркало. И вдруг увидела в своём отражении старую себя. Колючку. Колкую? Да не особо. Разозлившуюся на весь мир?

О, отчасти.

Вот только когда она собралась пойти переодеться, раздался звонок в дверь.

Кэсс тут же развернулась к входной двери.

А открывать её она боялась.

Сандра уже готова была нажать на спусковой крючок. Вот только это было бы лишним.

– А где Маркус? – ошеломлённо спросила Джоанна, столкнувшись лицом к лицу с девушкой. Такое же удивление читалось и на лице Джима, и на лице этого треклятого Ричарда.