– А разве она может вернуться сегодня?

– Она может вернуться в любой момент, когда разочаруется в тех, к кому приникла. Но раз мы разработали план, то лучше начать его исполнять как можно скорее, значит, сегодня.

– Хорошо, тогда мы распределили уже коридоры, верно?

– Нэнси постаралась, – согласился тот, отвечая уже третьему человеку. – Знаете, смерть Посвящаемой будет отличным выходом из ситуации. Будет меньше сбоев, никто не будет отвлекаться от работы, а то подняли тут шуму: Посвящаемая, мятежи, семнадцать…

Дальше Кастор слушать не стал.

Он просто вышел и прислонился спиной к стене, тихонько закрыв за собой дверь.

Смерть Посвящаемой. Получается, все те Сотрудники готовили настоящий заговор против ни в чём не повинной девушки, которая только-только, месяц назад, стала Хранительницей, которая только-только влилась в этот дикий, чуждый ей мир?

Они хотели убить Сандру, причём охоту решили начать сегодня?

Всё это никак не могло уложиться в голове. Да ещё и Нэнси… имя-то знакомое.

Кастор встряхнул головой. И понял, что ему тоже надо начать свою слежку. За ними. За Сандрой. И чтобы их пути ни в коем случае не пересеклись.

Потому что ничем хорошим это закончиться не могло.

***

Сандра вышла на улицу, сославшись на то, что якобы ей было душно и надо было дыхнуть свежего воздуха, хотя какой он свежий в Бруклине?

На самом же деле, ей просто стало тошно от того, с кем она находилась. Снова нахлынула дикая волна непонимания, кто прав, кто неправ, почему она должна верить одним и не верить другим. Кто сделал за неё этот выбор и, главное, зачем?

Она давно хотела вернуться в Штаб. И ей показалось, что теперь для этого было самое время. Пусть совсем ненадолго, но заглянуть туда хотелось.

Она соскучилась. По месту, которое терпеть не могла. Или же она это нетерпение себе внушила?

И кольцо она носила с собой всегда. На всякий случай.

Поэтому теперь, отойдя в сторону, подальше от людских глаз, она снова надела его себе на палец, мысленно приготовившись ко встрече. С кем?

Со Штабом.

Вид закрытых дверей кабинки перед глазами не вызвал отвращения. И то, что открылось взору, когда эти голубоватые двери синхронно разъехались в стороны, не наделав при этом ни капли шума, тоже не было больше чем-то омерзительным.

Оно вдруг показалось родным.

Эти перила, о которые можно опереться и опустить голову вниз, смотря на следующие уровни, как в торговом центре, эти белые-белые стены, на ощупь напоминающие батареи центрального отопления, только вот не такие тонкие, этот свет – яркий, не жёлтый совсем, но глаза не режущий. Эта тишина, хотя она и не была идеальной, но стремилась к тому, чтобы быть такой; тишина не естественная, не такая, какую можно было бы встретить, например, в деревне, на просторе, на природе, но тоже безмолвная и спокойная, как море прохладным вечером, одиноко плещущееся у побережья.

Резкая смена обстановки заставила забыть все те ужасы, которые происходили здесь ранее. Сейчас этим местом хотелось восхищаться. Исчезло даже то недоверие, которое торжествовало в её сознании в первый день пребывания в этих стенах. Восторг и тихое благоговение перед лицом масштабности – вот, что теперь она испытывала, стоя на первом уровне.

С необыкновенно искренней радостью Сандра прошла к лифтам, зашла внутрь, нажала на кнопку, предвкушая скорую встречу с Хранилищем мыслей, которое теперь законно находилось лишь в её власти. Это ли не прекрасно – владеть мыслями миллиардов людей? Конечно, она упивалась не властью, да и не совсем уж упивалась, а тем, что такая возможность в принципе существует, что мыслей так много и все они, без каких-либо исключений, попадают сюда. И что у неё есть ключ ко всем ним.

Так почему же она должна была относиться так пренебрежительно и унизительно к тем, кто исполнял столь важную миссию?

Но когда она вышла на нужном уровне, то вдруг остановилась. Как будто бы она всё разом вспомнила: и церемонию удаления, и Сотрудников, и Аманду Коллендж, готовую убить за малейший проступок и даже не пожалеть о содеянном, и даже Кастора – всё самое больное, произошедшее тут.

И испугалась саму себя, ту, которая минуту назад готова была расхваливать и боготворить Штаб на каждом шагу. Потому что не за что было их так возносить. Не добились они такого отношения.

У Хранителей была власть над личностями людей. Однако заслуженно ли они обладали ещё и властью над их жизнями?

Нет. Так считала Сандра, не та Сандра, которая выбежала от мятежников в порыве внезапного желания, возникшего от столь же внезапной ненависти, а та, которая видела изнанку этой идеальности. Вернее, того, что старалось идеальным казаться, но не быть.

Вместо того, чтобы наведаться в Хранилище, она завернула за другой угол, пытаясь бороться с нараставшей паникой. Даже в ушах загудело, так, на ровном месте, без особой причины. Она хотела сменить свой медленный шаг на бег, но понимала, что бежать уже не сможет.