Я захлопнул дверь и услышал шипение воздушного фильтра, оборвавшееся раньше, чем хотелось бы. Впрочем, я все равно не торопился снимать маску - внутри бронетранспортера не работало освещение, так что ночное видение пришлось весьма кстати.

Я огляделся. Бессмысленность этой махины могла посоперничать только с ее колоссальностью. Растяни посередке сеть - и можно играть в волейбол полным составом. Руль и педали обнаружились посередине гигантской приборной панели. Между четырьмя креслами - метровые промежутки. Но самое странное - велотренажер, стоящий за спинками кресел.

– Мы едем, или что?
– возмутился моему замешательству Джеронимо.
– Движок гудит, бензин горит. Давай уже, покрути баранкой!

Вероника выбрала место крайнее слева. Брезгливым движением cбросила с сиденья шприц и упаковку с ампулами.

Я скинул мешок и со вздохом уселся за руль. Все было странно. Ни одна лампочка на панели не светилась, впереди вместо стекол - глухая стена брони, круглый экран радара оставался черным. Хорошо хоть перед глазами болталось нечто вроде перископа. Я прильнул к окуляру и увидел белый снег и черное небо.

– Ну и куда ехать?
– спросил я, положив руки на руль.

Джеронимо вынул смартфон, вскользь ругнувшись на малый заряд батареи, и запустил компас.

– Север - там, - заявил он, ткнув пальцем влево.
– Значит, туда!
– указал прямо.
– На восток.

И добавил, наградив Веронику уничижительным взглядом:

– Не волнуйся, дом Толедано в той же стороне. Продолжай планировать свое гнусное предательство.

Я включил передачу, погазовал, ощущая как колеса (этот броневик был колесным) шлифуют по снегу, и внезапно все кончилось. Чихнул и заглох мотор.

– Гадина!
– крикнул Джеронимо на сестру.
– Взяла, все сломала своей поганой аурой. Вот давай теперь, чини!

Вероника, сложив руки на груди, молча смотрела перед собой. Ничего, кроме ледяного спокойствия, от нее не исходило, а вот Джеронимо постепенно начал излучать чувство вины.

Послышались глухие удары в дверь - похоже, тот солдат, которого Джеронимо послал на разведку, заподозрил неладное. "Эй!
– надрывался он.
– Эй, пацаны! Вы, типа, призраки? Впустите меня, я не боюсь!"

– Я боюсь, - огрызнулся вполголоса Джеронимо.
– И что нам теперь...

– Але, Тристан, ответь Изольде!
– заорала черная коробочка на приборной панели.
– Как слышно, прием? Какого хрена от вас сигнал SOS? Упоролись, что ли, всей толпой?

Я отреагировал быстрее всех. Схватил рацию и, нажав кнопку, спокойно сказал:

– Изольда, вас слышу! Нахожусь на месте, не могу завести БТР, как слышно, прием?

– Точно удолбались, черти!
– с усмешкой заявила рация.
– Посади кого-нибудь, кто в сознании, на педали, и дуйте домой, а то на гонки опоздаете.

– Вас понял. Есть, педали. Конец связи.

– Ага, давай. Ждем, с распростертыми.

Я положил рацию и подошел к велотренажеру. Устроился поудобнее, начал вертеть тугие педали. Джеронимо и Вероника с любопытством смотрели на меня. После пары десятков оборотов таинственно замерцала огоньками панель управления, и я понял, что нашел верный путь.

– Эврика!
– Джеронимо тут же воткнул шнур зарядки смартфона в гнездо на панели.
– Живой аккумулятор! Это настолько гениально, что тупость полнейшая.

Заработал и радар, добросовестно показывая пустоту вокруг нас. Еще через несколько секунд затеплилась лампочка на потолке. Но, стоило мне только перестать крутить педали, как все померкло.

Я вернулся за руль с чувством выполненного долга.

– Ну, поскольку рулить тут только я умею, крутить педали придется кому-то из вас.

Джеронимо кивнул, посмотрел на сестру.

– Пошла!
– Он указал большим пальцем в сторону тренажера.
– Я не шучу, давай! Сгони пару килограмм со своей гигантской задницы.

Я всей кожей почувствовал напряжение, исходящее от Вероники, и поспешно сказал:

– Давай-ка лучше ты.

– А?
– растерялся Джеронимо.
– Но ведь... Я ведь мозг операции! Ты не можешь заставить интеллектуала заниматься такой дурацкой работой.

– А взамен я расскажу тебе... В смысле, вам, о том, почему толеданцы сделали подачу электричества именно так. Вы ведь ничегошеньки не знаете об истории Домов, я прав? Историю в доме Альтомирано не ценят.

Вот тут они заинтересовались. Даже Вероника. Чуть повернула голову и тут же снова притворилась безучастной.