– Обещаю.
– Нахмурившись, ответил вампир, предчувствуя, что дальнейший разговор ему не понравится. Ольга тяжело вздохнула. На её лице расцвела фальшивая улыбочка, но девушка так и не посмотрела на своего собеседника. Решение рассказать о себе далось ей с огромным трудом и с таким же трудом она пыталась собраться с мыслями, чтобы начать рассказ. Главным аргументом того, что она делала, было предположение о том, что открывшись кому-то, можешь получить ответную любезность. Надеялась ли она на ответную любезность? Скорее, Ольга надеялась сблизиться с Субару. Как с другом.

– Мне тогда было семь.
– Судорожно вздохнула Лелька, сжимая в руках свою майку.
– Мы с мамой поздно возвращались домой и в подворотне на нас напали. Мама пообещала отдать все деньги, только чтобы они отпустили нас, - девушка вновь вздохнула, взяв короткую паузу, - ну или хотя бы меня, - с каким-то сарказмом добавила Оля, - но грабителям хотелось большего.
– Сердце девушки болезненно сжалось. Ком подкатил к горлу, и Ольга больше не смогла сказать ни слова, погружаясь в не самые приятные воспоминания о том вечере. Она должна сдерживать слезы! Должна! Она сильная! Столько лет прошло, почему же это все ещё вызывает у Оли такие бурные эмоции, будто это всё произошло только вчера? Соленные капельки потекли по щекам. Медленно подступала истерика…

Субару сидел, растерянно смотря на девушку. Он не видел, как она истерила в своей комнате, когда ей позвонили на телефон, потому вампир впервые видел шатенку в таком состоянии. Странное чувство, сродни мукам совести поселилось в сердце. Парень снова почувствовал себя маленьким мальчиком, стоящим перед прутьями решетки, за которыми сидит его мама, не обращающая на него внимания, смотрящая грустным взором алых глаз в окно, на голубое небо. О чем тогда думала Криста? Что она видела перед собой? И почему сейчас, слушая эту смертную, Субару испытывает те же чувства, что и в той чертовой башне?! В душе вампира боролись раздражение и какая-то непонятная грусть. Что делать он не знал, просто надеялся, что девушка справиться сама.

– Маму изнасиловали у меня на глазах. Их было трое. Пока двое развлекались с мамой, третий держал меня и комментировал происходящее, а потом ему показалось и этого мало, - сильнее сжав в ладонях свою кофту, девушка сглотнула, - потому он взялся за меня.
– Ольга судорожно всхлипнула и, обняв себя руками за плечи, согнулась пополам, сдерживая рыдания. Внутри поселился холод, а события того вечера так живо промелькнули перед глазами, что Лелька чуть не закричала от ужаса. Сердце билось как заведенное. Самый страшный кошмар её детства и всей жизни… Почему она должна вспоминать о нем снова и снова?! Почему даже чертов психолог не помог справиться с детсткой травмой?!

Субару резко встал, понимая, что ситуацию уже нельзя просто пустить на самотёк, но он всё еще не знал, что делать. Пришлось импровизировать. Альбинос подошел к девушке и, положив руки на её плечи, заставил её сесть на стуле ровно и, опустившись на корточки перед ней, заглянул в полные слёз и боли карие глаза. Пожалуй, это произвело на вампира неизгладимое впечатление. Он знал эту девчонку не так долго, но не ожидал когда-нибудь увидеть её такой. Это оказалось… больно?

– Субару… - Прошептала Ольга, всхлипнув и, закрыв глаза, она налетела на опешившего вампира, обвив его шею руками, прижавшись к нему вздрагивающим телом. Стоит ли говорить, что альбинос выпал из реальности, не ожидая такого?
– Они убили её! Убили, убили, убили! Изнасиловали её на моих глазах, изнасиловали меня, а потом убили её! А она кричала, молила, я помню каждое её слово, каждый крик и стон!
– Впала в истерику шатенка, рыдая и судорожно сжимая в кулаках пиджак Субару, который робко приобнял её, не зная, как успокоить. В конце концов, вампир в первые сталкивался с таким.
– Меня только каким-то чудом спасли, но лучше бы я умерла там… - Прошептала сквозь всхлипы девушка, все так же сжимая пиджак вампира, но, похоже, уже успокаиваясь. Субару даже забыл о жажде и о том, что в его объятиях еда. Парень представил эту сцену, о которой ему рассказал гостья из другого мира. Жалость, пополам с яростью, овладела его сердцем. Он даже и представить себе не мог, что люди могут быть такими… и что эта надоедливая девчонка, такая неадекватная, раздражающая, безбашенная, прошла почти что через Ад. Собственные воспоминания и призраки прошлого стали такими несущественными, даже глупыми. Субару, наверное, только сейчас понял, насколько тяжело пришлось его матери. И понял, почему Ольга боится изнасилования. Потому что с ней это уже случалось в детстве… Но сердце бессмертного существа дрожало и сжималось от боли не за русскую, а от представления того, какого пришлось его матери. У неё же никого не было: ни друзей, ни родственников. Последние просто отдали её, откупились. Субару мог только представлять, что это за боль, но и этого ему было достаточно, чтобы крепко обнять плачущую девушку в ответ.

Ольга, еще немного понежившись в объятиях задумчивого вампира, окончательно успокоилась, глубоко дыша. Она все-таки рассказала об этом Субару! Лелька чувствовала себя разбитой и уставшей, но чувствовала что-то похожее на радость, от осознания того, что о случившемся теперь знает еще кто-то, кроме Таньки. И еще в душе теплилась гордость. В прошой раз, когда Ольга рассказывала обо всем Татьяне, истерика была куда более грандиозной и не так быстро прошла. Может, с возрастом рассказывать об этом станет намного легче, а может просто в объятиях вампира, который все-таки парень, Ольга чувствовала себя защищенной и куда меньше переживала события прошлых лет? Лелька не знала ответ, да и неинтересен он ей был, она просто наслаждалась тем, что сильные руки Субару несильно сжимают её тело. Объятия с парнем чертовски приятная штука!

***

Татьяна, сидя в кресле, в своей комнате, не могла выбросить из головы мысли о Вадиме делла Ровере. Холодные глаза, точно топазы, так насмешливо на неё смотрящие и эти же глаза, горящие гневом, презрением и возмущением, при виде Рейджи. И его растерянное лицо, когда ненавистный Вадиму вампир увел Таню… А голос? Такой приятный голос был у Вадима, прямо как у певца…

Девушка тяжело вздохнула, опустив голову. Полный тревоги и волнения вопрос: “Сестра?” и эти голубые глаза, с искорками робкой, наверное, даже наивно-детской надежды. Как бы хотела Танька узнать ответ на этот вопрос! Она всегда считала себя единственным ребенком в семье, но теперь девушка не была уверена ни в чем. Раньше Таня даже не догадывалась о том, что её мать вампир, что её полная фамилия принадлежит древним и весьма знаменитым в истории семьям. Потому, с полной уверенностью ответить на поставленный вопрос девушка не могла.

Посмотрев на пузатый фарфоровый чайник и изящную чашку, Татьяна усмехнулась. Может, Рейджи и не бывает нежным, но сегодня он показал себя крайне заботливым. По крайней мере, сегодня он таскал ей еду в комнату, а потом лично приготовил для неё чай из каких-то трав, предупредив, что они не ядовиты и помогут восстановить потерянную кровь быстрее. Правда, пить “чаёк” Рейджи Танька опасалась. С него станется соврать и подмешать в него что-нибудь… но пирожные, сиротливо стоящие на подносе, требовали к себе внимание, а не запить их чаем настоящее кощунство! Как-то быстро мысли с брата переключились на Рейджи, и отношение к принесенному последним чаю перестало быть таким подозрительным.