Вынудив друзей подвинуться, чтобы освободить место рядом, Броуди наливает мне стакан пива из стоящего в центре стола кувшина.

— Ты прекрасно выглядишь сегодня, — шепчет он, наклонившись.

— По сравнению с другими вечерами, да?

Он прижимается к моему виску и целует его сладким, полным любви поцелуем.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Я знаю. Броуди всегда нравится, как я выгляжу, даже если напяливаю, что попало. Нахожу под столом его крепкое бедро и сжимаю.

— Спасибо.

Он ловит мой взгляд и кивает. Было бы так легко позволить себе влюбиться в этого парня. Его невозможно не любить. Он обаятельный и милый, умный и деликатный, и что лучше всего, — мы друзья. Нам даже не надо привыкать друг к другу, так как между нами уже есть связь.

Положив голову ему на плечо, я бросаю взгляд в тот конец стола, где сели Энни с Джейсоном. Подруга смотрит на меня, подняв брови, и я в ответ поднимаю свои. Не знаю, что за сообщение она пытается мне передать, но надеюсь, что она поймет мое: я не нуждаюсь в одобрении того, как буду проживать свою жизнь.

— Хорошо, что ты пришел, Джейсон, — говорю я погромче, чтобы он услышал сквозь музыку. — В прошлый раз нам тебя не хватало.

Он поднимает подбородок в манере, которую я ненавижу именно в его исполнении.

— Привет, Джо.

К слову о нашем общении. Мы с Джейсоном были в хороших отношениях, почти стали друзьями. Он был классным. С ним я могла посмеяться и пошутить. Пока не поняла, что он представляет собой на самом деле. Не желая вызвать неприятности или кого-нибудь обидеть, я отдалилась. Но, заметив, что его поведение оказывает влияние на Энни, я поговорила с Джейсоном по душам. Прошло все плохо, и подруга до сих пор ничего об этом не знает. Стоит ли говорить, что мы с Джейсоном больше никогда не будем друзьями.

Подходит официантка с двумя подносами, заставленными закусками, и ставит их в центр стола вместе с тарелками для каждого. Броуди первой наполняет мою, и я с ужасом вижу, как много он мне положил.

— Я не смогу столько съесть.

Черт возьми, за всей этой едой я даже не могу разглядеть тарелку.

— Я доем, если не осилишь, — отвечает он с улыбкой, жуя картошку-фри с соусом чили.

— Вот зачем он это сделал, — произносит тем временем Митч. Он уселся напротив Броуди, карие глаза искрятся весельем. — Поспорю, что половина еды на твоей тарелке предназначена ему. Он просто хочет убедиться, что она не достанется никому из нас.

Броуди гладит плоский живот и беззастенчиво ухмыляется, не переставая жевать картошку.

— Растущему организму нужна еда.

— Это еще ничего. Ты бы видела его во время завтрака, — произносит тот, кто пересел, чтобы освободить для меня место. Кажется, его зовут Трент. — Если первым не успел к столу, рискуешь остаться голодным.

— Вот так все и начинается, — качает головой Митч. — Чуточку больше фри тут, еще чуть-чуть чипсов там. И не успеешь оглянуться, как станешь невольной соучастницей преступления, при котором все твои друзья остаются голодными.

Я прикрываю рот, чтобы не выплюнуть пиво, и смеюсь.

— Кто сказал, что я невольная соучастница?

У Митча падает челюсть, а Броуди, чуть не лопаясь от смеха, кладет руку мне на плечо.

— Да, Митч, кто сказал, что она невольная соучастница?

Время, проведенное с друзьями, всегда действует на меня успокаивающе. Следующие несколько часов пролетают быстро. Мы съедаем кучу еды и еще больше выпиваем. Броуди постоянно находит повод прикоснуться ко мне: то убирает волосы, то кладет руку на спинку моего стула и рассеянно гладит по плечу. К тому времени, как уносят пустые тарелки, он перестает притворяться, что мы просто друзья, и тянет меня к себе на колени.

Я не против. Мы всегда были близки, и я люблю эту нежную ипостась Броуди. Она присутствует всегда, но проявляется особенно заметно, когда он выпьет.

Прижавшись щекой к его макушке, я упираюсь носком в пол и мягко покачиваю нас в такт музыке, наблюдая, как танцуют наши друзья.

—Хочешь потанцевать со мной?

Закрыв глаза, я качаю головой.

—Мне нравится сидеть здесь.

По правде говоря, я так устала, что могу уснуть прямо тут.

Алкоголь действует на меня усыпляюще.

Броуди обнимает меня за талию, плотнее прижимая к себе.

— Мне тоже. Твоя грудь — прекрасная подушка.

Откидываясь назад, я шлепаю его по груди.

— Засранец!

— Что? Правда же. Она похожа на маленькие пушистые облачка на небе.

Я бью его снова.

— Моя грудь не маленькая.

Он посмеивается, притягивая меня обратно, чтобы прижаться шершавой щекой к моему декольте.

— Не-а, не маленькая. Она абсолютно правильного размера.

Броуди довольно мурлыкает, и я чувствую себя немного... странно, позволяя ему быть так близко.