Я вздрогнула и опустила голову. Об этом и предупреждала меня старая провидица.

— Но кто мог открыть его? — спросила я.

Мужчина не ответил. Из дома вышел доктор, вытирая руки мокрым полотенцем.

— Плохо, — сказал он. — Зовет вас… как, говорите, ваше имя?

— Мартин, — ответила я.

— Как нашего бывшего господина, брата Его Сиятельства, — заметил мужчина и завел глаза, сложив ладони в молитвенном жесте. — Упокой Господь его грешную душу!

— Я пока жив, — холодно отозвалась я и вошла в дом.

Фа Дэ-Мин лежал на лавке, бледный до синевы, укрытый до подбородка лоскутным одеялом. При виде меня его глаза загорелись лихорадочным блеском, он захрипел, попытался приподняться.

— Лежите, лежите! — прикрикнул доктор.

— Подойди, — просипел капитан, дрожа в лихорадке.

Он уже не казался таким напыщенным и сильным, по осунувшемуся лицу я поняла, что Фа Дэ-Мин не намного старше меня. Как он сказал? Это его первая битва. И в ней капитан проиграл, так глупо и обидно. Я вздохнула и села рядом. Его ладонь тут же вынырнула из-под одеяла и горячие пальцы сжали мое запястье.

— Мар-тин, — выдавил капитан. — Спа… сибо…

Я подняла брови, замерев от изумления. Тщеславный и гордый капитан благодарит меня, штабного щегла? Чудны дела творятся в Фессалийском королевстве! Но я сейчас же прогнала язвительные мысли, да и не хотелось ехидничать, когда я снова заглянула в его лицо: в глазах теперь сквозило отчаяние.

— Спасибо… что… вытащил… — повторил капитан, пожимая мою руку. — Могу ли я просить об… услуге, Мартин?

— Какой, капитан Фа? — откликнулась я.

Он провел кончиком языка по губам.

— Когда все закончится… поехать в провинцию Янь. Найти… моего отца, господина Фа… рассказать, что я доблестно сражался за Империю… что умер… на поле боя, как воин…

— Что вы такое говорите? — воскликнула я, и сердце заныло. Каким бы он ни был человеком, сейчас ему было плохо, и он умирал. И, зная это, так буднично рассуждать о смерти, что меня саму бросило в жар.

— Я знаю, что говорю! — запальчиво крикнул капитан, вложив все силы в эти слова. Его щеки на мгновение вспыхнули румянцем. — Я не… дурак, Мартин! Я знаю… умру, умру… но ты скажи отцу… я старался быть хорошим воином! Что ж… такая судьба… пусть мама отправит по священной реке двенадцать плавучих свечей… как память обо мне… и сестра… у них еще останется моя сестра! Она обязательно… выйдет замуж за доблестного… воина, а может… за государственного мужа… и родит им внуком. Пусть одного… назовет Дэ-Мином…

— Капитан Фа… — я снова попыталась вставить хоть слово, но он упрямо мотнул головой и стиснул зубы.

— Не обманы… вай, Мар-тин! Я слышу… поступь смерти. Вот она идет! Топ-топ-топ… как тысячи черных всадников! Я хочу… напоследок… — он сглотнул и задрожал снова, с трудом выталкивая слова, — изви… ниться перед тобой… Я был… несправедлив…

— Все хорошо, капитан Фа, — улыбнулась я, чувствуя, как щиплет уголки глаз. — Все позади.

Поддавшись порыву, я погладила его по руке. Кожа была сухая и горячая, натянутая, как пергамент.

— У тебя… доброе сердце, — прохрипел Фа Дэ-Мин. — И пальцы… у тебя тонкие пальцы, как у моей… сестры…

Он попытался улыбнуться одним краешком рта. Веки затрепетали и опустились, дыхание все еще с хрипом выходило изо рта.

— Спасибо, — шептал он. — Спаси…

Не договорил, проваливаясь в обморок. Горячая волна омыла меня, ударила в виски, слезы брызнули, как я не пыталась их сдерживать. Смерть всегда грязна и несправедлива, особенно, когда приходит к таким молодым.

— Капитан Фа! — звала его. — Дэ-Мин!

— Он не слышит вас, — мягко произнес доктор, тронув меня за плечо. — Я сожалею, господин…

— Нет, нет! — закричала я, вскакивая. — Он не может умереть! Только не сейчас! Не на моих глазах! Я ведь тащил его по лесу! Я ведь…

— Сожалею, — повторил доктор.

Я сглотнула слезы, утерла щеки ладонью.

— Должно быть какое-то противоядие, — зло сказала я. — Вы говорили, твари появлялись тут и раньше. Неужели все столкновения с ними заканчивались фатально?

— Неа, — откликнулся хозяин дома, скорбно стоящий в дверях и угрюмо посматривающий на умирающего капитана из-под насупленных бровей. — Не все, господин. Я же говорю, с тех пор, как титул принял герр Дитер, вздохнули свободнее!

— Но у меня нет противоядия, — возразил доктор. — Если оно и есть, то только в замке Его Сиятельства. Я слышал, у него коллекция разнообразных снадобий, в том числе и вытяжка из зоба альтарской птицы джэнь.

— Противоядие есть!? — закричала я и шагнула к доктору. — Умоляю, расскажите о нем! Вы говорите, у Его Сиятельства есть?

— Да, да, — закивал тот. — Вы знаете, наш герр Дитер фон Мейердорф дружен с Альтаром. Если бы не он, то Император никогда не послал бы своих воинов на поддержку Его Величеству Максимилиану.