Шрифт:
— Еще как живы! — возразила я. — А скоро поправитесь совсем.
Я погладила его по волосам. Щемящая нежность наполняла изнутри, рвалась наружу. Это, наверное, гормоны. Ожидая ребенка, я хотела заботиться, ухаживать, жалеть. А, может, мне действительно было по-человечески жалко этого еще молодого парня, пусть доставившего мне столько хлопот, но все-таки не заслужившего столь бесславную и раннюю смерть.
— Когда… мы были маленькими, — проговорил Фа Дэ-Мин и, видя мое недоумение, добавил: — Мы с сестрой… то верили… что в самые тяжелые дни… каждому человеку является его ангел-хранитель. Я никогда не думал… что это правда.
— Но я не ангел, капитан, — с улыбкой возразила я.
— Нет, нет, — он замотал головой и перехватил мои пальцы, сжал их, с надеждой заглядывая в мое лицо. — Я видел тебя раньше… твое лицо… глаза… Я запомнил твои глаза! Столь прекрасные… Каких не бывает… ни у одного смертного…
Тревога зародилась по сердцем и кольнула острыми иголочками.
«Ваша красота подобна падающей звезде, а ваши глаза — озера. О, твои глаза! Я сразу влюбился в них, как только увидел!» — вспомнилось мне. Именно так капитан говорил в императорском саду, когда принял меня за одну из наложниц. Я попыталась выпростать руку, но ничего не вышло.
— Не оставляй! — со страхом воскликнул Фа Дэ-Мин. — Не бросай одного… в темноте! Я не хочу обратно в страну мертвых, где вечная тьма и холод!
— Я не оставлю! — испуганно ответила я и снова погладила его по волосам. — Успокойтесь, капитан Фа. Отдыхайте и ни о чем не думайте. Я не покину вас.
— Никогда? — робко, с какой-то детской надеждой спросил капитан.
— Никогда, — грустно улыбнулась я. — Все хорошо будет, вот увидите. А теперь спите.
Он глубоко вздохнул, прикрыл глаза и вскоре погрузился в сон. Рука безвольно опустилась на кровать, и я заботливо подоткнула одеяло.
— Кристоф! — позвала я. — Подготовьте мне мою комнату, хорошо? Наверное, нам придется пробыть здесь какое-то время.
— Боюсь, это невозможно, — отозвался дворецкий, входя в гостевую комнату. Вид он имел запыхавшийся и уставший.
— Почему? — машинально спросила я и тут услышала со двора очень знакомый рев. Так могло реветь только одно существо: виверна Его Сиятельства! Сначала я хотела побежать к окну, но едва поднялась, как у меня подкосились ноги, и я снова плюхнулась на краешек кровати. Живот скрутило узлом, и я погладила его ладонью, прошептав:
— Ну, ну… Успокойся, моя малышка.
Сделав один глубокий вдох и один глубокий выдох, подняла глаза на Кристофа и совершенно спокойно произнесла только одно слово:
— Дитер?
— Да, — совершенно несчастно ответил дворецкий. — Прибыл только что в сопровождении господина альтарского посла. И оба ищут какого-то потерявшегося адъютанта. Вы не знаете, фрау, кто бы это мог быть?
9. Награда
Перепрыгивая через ступень, я помчалась наверх, во все горло зовя Марту. Та выскочила с выпученными глазами, запыхавшаяся и растерянная.
— Мундир! — закричала я. — Мой мундир где?!
— Высох уже, фрау, — отозвалась она. — Принести, что ли?
— Немедленно! Сию секунду!
И скрылась в своих покоях. Марта вскоре явилась следом, отдуваясь и неся на плече наскоро отглаженную форму.
— Помочь одеться, фрау?
— Сама я, сама! — выпалила, наспех натягивая рубашку и брюки.
«Можно смотреть на три вещи, — радостно заметил Умник. — Как идет дождь…»
«…купается красивая девушка», — поддержал Забияка.
«…и одевается наша госпожа».
И оба захихикали.
— Да помолчите, вы! — с досадой сказала я и застегнула мундир, перевязав его поясом.
Конечно, мне хотелось сразу же бежать к Дитеру, кинуться ему на шею, обнять, рассказать взахлеб, как я устала, как ехала за ним через полстраны, как стреляла в ядовитых тварей и тащила на волокуше раненого…
Вот только как он меня примет?
Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, успокаивая колотящееся сердце. Закрыла глаза и шагнула на лестницу.
Как в омут головой.
— Герр Мартин фон Мейердорф? — услышала я знакомый голос. В нем сквозила насмешка.
Я привычно вздернула подбородок, как меня учили в Железной гвардии, и, не глядя на двух стоящих посреди холла людей, отчеканила в пустоту:
— Так точно!
Я нарочно смотрела перед собой. Мне казалось, что если сейчас я увижу выразительные, с золотистыми искрами глаза Дитера, то мои колени подогнутся и я упаду прямо ему на руки и разрыдаюсь от облегчения и счастья. Но мне отчего-то не хотелось показывать слабость. Не для того я ехала за ним, не для того покинула уютное гнездышко в провинции Фенг, и не для того носила под сердцем Оракула… и я ждала.