— Если… — начал он. Я попыталсь закрыть ему рот поцелуем. Сие действо было воспринято с энтузиазмом, но мужчина непреклонно вернул себе свободу слова, — Если ещё раз хоть одна… подойдёт ко мне с тем же предложением… я оторву ей голову в тот же миг, как её руки дотронуться до меня…

И так это было сказано, что я поняла — правда убьёт, с особой жестокостью. Неужели я так дорога ему?

— Не уходи… Ты почти убила меня там… — мы так и сидели на берегу, укачивая друг друга в объятиях, молчали и знали всё и без слов. Наша связь была сильнее, чем когда-либо. По ней шли волны безумств, клятв, прощения.

— Ты уверен? Навсегда станешь моим? — хриплый смех. Да, показал мне всё то, что на душе. Наше единение на его троне, мой свет, моё тело, сияющее и такое для него желанное. Моё величие и сила. Пожалуй, даже себе он не признавался в том, что они стали решающими факторами в нашем союзе. Гаргульи действительно жестокие и подлые. И такая сила, власть над миром фактически, звала его, как дудочка змея. Я простила его. Как иначе? Сколько ещё сгорит таких? Сколько нужно! Чтобы знали, что он — мой! Довольный рык и мною тут же овладел самый соблазнительный гаргул всех времён и народов! Щит не помог… Мой крик пролетел над скалами, а фейерверк магии закружился вокруг разрушенной скалы. Над нами что-то собиралось, мы не замечали это долго-долго…

— Брат… — рискнула прервать нас его сестрица. Манрокк как раз был у моего лона, я недовольно зыркнула на неё. Судя по её бледности и трясучке, мой взгляд был страшнее чем у вурдалака. Отпустила мужа, пообещав продолжить, как только доберёмся до корабля.

— Что случилос-сь? — прошипела я, одеваясь. Манрокк тоже оделся в то, что принёс зять.

— Вы… вы… вот! — указала она на стены. Гнездо восстановилось? Мы с Манрокком удивлённо осматривались, поражаясь моей силе. Да, пятое Гнездо восстало из пепла, и стало оно ещё лучше, чем было. По крайней мере изящные колонны, позолоченные и светящиеся, окна с тонкими тюлями, множество прекрасных вещей словно из пятнадцатого века Земли, что появились в покоях — всё будто вышло из сказки.

— Пользуйтесь! — махнула я рукой и утащила мужа в его же спальню. Запечатала дверь и не выпускала, пока не отлюбила до полного изнеможения.

— Ты готов? — спросил его Рашш. Гаргул последний раз обвёл взглядом скалы, родичей и подданных, кивнул. Я довольно прижалась к нему. Взял он с собой совсем немного: полсокровищницы, корону из голубого металла, на которую моя сумка тут же сделала стойку, одежду и оружие. Его сумка лежала рядом с моей. Моя вредина поползла к товарке, языком открыла ту, вожделенно заурчала, нырнула даже внутрь. Муж всё поднимал и поднимал брови.

— Хочешь и тебе такую сделаю? — кивнул. Я щёлкнула пальцами, после чего его сумка ожила. Только это явно была сума мужского пола! Она отрастила кожаные ремни-руки и так прижала к себе мою вязаную, изящную торбочку, что та только крякнула. Мы всю дорогу наблюдали этот шоорный роман, давясь от смеха, — Похоже, скоро мы сможем одарить их детишками всех желающих!

Манрокк с большим интересом рассматривал корабль. Мы сели на палубу, я представила и этого мужа. Капитан мужественно пожал тому руку, спросил, продолжать ли ему курс на Остров.

— Конечно! Ещё совсем чуть-чуть, Манрокк! И я увижу свою маму… и Тассиля…

— Кто такой Тассиль? — поскольку я ушла в свои мысли и мечты глубоко и надолго, то объяснять все события до нашей женитьбы пришлось эмиссам. Они долго и подробно рассказывали моему шестнадцатому супругу, что и как происходило с нами. Гаргул то хмурился, то веселился. Под конец просто сказал, что достанет Лооро даже из-под земли! Только бы я была счастлива…

— А как там дела в нашей Долине? — вспомнила я об оставленных детях и доме. Мы с эмиссами и Ирнанном с Шарри тут же вытащили блюдо, установили связь. Дома никто не спал, был уже обед, так что мы увидели всех! Свекрови наперебой показывали внуков, мы умилялись и плакали (я), эмиссы шипели ласково дочкам, лунн и паучок пускали магические пузыри на руках у папочек. Оба мужа подозрительно уставились на троих конкурентов, коих они безошибочно выделили из толпы.

— Так распорядилась судьба, Донни! — вздохнула я тяжко. Тогда они наперебой стали уверять меня, что всё отлично, они рады мол. А самих тоска съедает, — Я обещаю по возвращению быть с вами так долго, как вы захотите! Али!

Тадалл принёс моё золотое чудо. Малыш был уже большим, я ведь уже месяцев пять странствую. Он доверчиво льнул к папе — пауку и тянул ручки ко мне. Я поумилялась, пошипела ему, как люблю свою зайку! Дочки завозились на руках змеиной свекрови и отрастили хвосты! Мы опешили. Но спустя минуту все папы уже восхищённо хвалили их и любовались нежной чешуёй и коготочками.

— Я… — умолкла, не решаясь обрадовать мужей будущим пополнением в семье, — Потом скажу. А как там наш Замок?

Донни красиво и в лицах рассказывал, как его строили, как наги старались ради своей королевы. Сайны тоже пришли на помощь. Готовы уже центральная башня и две боковые. Это я так спроектировала: четыре башни по бокам, соединённые переходами, а в центре — одна, большая. Этажей будет пять, я опасалась, что будет слишком высоко. Фотоас был в Долине, но сразу же и назад уехал. Донни сказал, что он долго смотрел на детей, спрашивал, как живут в союзе племена. Мирно, даже сплочённо, ответили ему. Перед тем, как уйти, мой принц сказал, что теперь понял, как ему повезло.