– У меня все - завершил Ворошилов.

– Есть мнение, товарищи, что товарищ Ворошилов верно изложил насущные задачи - негромко сказал Сталин, обводя взглядом гостей.

Его намек было трудно не понять - имея возможность войны через пару месяцев, было безумием начинать расформирование территориальных дивизий, будь они даже не третьесортными, а десятисортными. И вдвойне безумием было в нынешнее время начинать острейший конфликт в советской верхушке, покушаясь на любимое детище чекистов.

– Разрешите вопрос, товарищ Сталин?
– попросил Тухачевский.

– Зачем же так официально, Михаил Николаевич?
– доброжелательно улыбнулся Иосиф Виссарионович, мгновенно преображаясь из сурового руководителя в хлебосольного хозяина.
– Вы же гость - а по кавказскому обычаю, желание гостя - закон для хозяина. Конечно, говорите - я весь внимание, и, товарищи - тоже.

– Не стоит ли прямо сейчас начать изучение германского опыта организации кадровых дивизий, в первую голову, пехотных?
– спросил начальник Штаба.
– Или следует отложить это дело на некоторое время?

Сталин задумался. Конечно, было хорошо уже то, что Тухачевский спросил разрешения на подготовку оргструктуры кадровых стрелковых дивизий - и вдвойне приятно было то, что он понимал необходимость завуалировать эту работу, не демонстрируя ее чекистам. С другой стороны, первостепенной необходимостью это не было - а лишние неприятности могли случиться, у обитателей Лубянки наверняка была агентура в Штабе РККА.

– А как Вы считаете, товарищи?
– поинтересовался мнением остальных Иосиф Виссарионович.

– Вообще-то, неплохо будет озаботиться этим делом заранее, тем более, что у немцев есть чему поучиться - заметил Семен Михайлович.

– Рискованно - в ОГПУ могут понять, куда ветер дует, тем паче, что они даже из-за маленького кусочка Остехбюро встанут на уши - возразил Климент Ефремович, желавший хотя в малости взять реванш.

– Вы правы, товарищ нарком - не стоит рисковать всем из-за части, пусть и очень существенной - легко уступил Ворошилову Тухачевский, дав ему лишнюю возможность почувствовать себя правым.

– Тогда так и поступим, товарищи - пока отложим этот вопрос, с тем, чтобы вернуться к нему, когда обстановка будет более благоприятной - подвел итог под обсуждением Сталин.

– Думаю, можно завершить на сегодня с делами. Да, мы ведь так отвлеклись, что и не прикоснулись к десерту - а это вопиющий непорядок.

Послесловие 1.

Проводив гостей, хозяин попросил прислугу принести ему в комнату чаю, набил трубку и начал рассчитывать варианты действий на ближнюю и среднесрочную перспективу.

Нынешнее положение дел было очень тяжелым, но, все-таки не безнадежным. Раскручивала кризис Англия, делая это с привычными лордам и сэрам изощренностью и изяществом - но, при определенных усилиях советской дипломатии были хорошие шансы сыграть на межимпериалистических противоречиях, как учил Ильич, не допустив тем самым образование единого фронта капиталистических держав против СССР.

Англия вступила в минувшую Империалистическую войну мировым кредитором, выйдя из нее с долгом, составлявшим астрономическую сумму в 8 млрд. фунтов стерлингов. Состояние британских финансов было настолько плохо после войны, что английские банкиры не смогли полноценно восстановить свою 'священную корову', сиречь золотомонетный стандарт, каковой пришлось заменять золотослитковым стандартом - проще говоря, если до войны любой мог прийти в банк и обменять небольшую сумму в купюрах на золотые монеты, то, сейчас, обменять можно было только очень крупную сумму на стандартный слиток весом в 12,5 кг (соответствует РеИ - В.Т.).

Но это была всего лишь половина английской беды - и не факт, что большая, поскольку имея в своем распоряжении золотодобычу ЮАС, дававшую в год около восемь или девять сотен тонн 'солнечного металла', наскрести денег на не самую большую войну, сулящую к тому же немалые прибыли, милорды вполне могли. Настоящая беда состояла в том, что Англия надломилась психологически - кровавые бойни Соммы и Пашенделя изменили мировоззрение рядовых граждан. Сейчас нормой для англичан был не джингоизм 'викторианского времени', чья суть могла быть выражена словами из популярной песенки, сочиненной во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов, когда Россия и Великобритания балансировали на грани войны за Стамбул и проливы - 'Если придется воевать, то у нас найдутся и деньги, и корабли, и люди'; даже не присущий для британцев сдержанный имперский патриотизм, органично дополненный гордостью за свою страну - нет, сейчас для большинства граждан Империи, над которой никогда не заходит солнце, в вопросах войны и мира нормой стал пацифизм, зачастую на грани антивоенной истерики (соответствует РеИ - В.Т.).

Соответственно, в гордом одиночестве такая Британская Империя воевать не то, чтобы совсем не могла - но, это для нее было очень затруднительно по финансовым и внутриполитическим мотивам. Кроме того, никто среди властей предержащих Великобритании не собирался отказываться от старой, доброй английской традиции, заключавшейся в том, что 'оплата большей части счета мясника' возлагалась на союзников, а самые сладкие плоды победы, естественно, доставались хозяевам Альбиона.

Естественно, наиболее привычным союзником для реализации подобной стратегии была Франция, располагавшая и самой многочисленной сухопутной армией в Европе, и, что еще важнее, наряду с Великобританией имевшая существенное влияние на страны 'санитарного кордона', являвшиеся противовесом Советской России в Восточной Европе.