«Как не хочется уезжать: отопление работает, вода в доме есть, второй этаж почти готов… Может, закончить отделку двух комнат, завезти мебель и переселиться? Нет, не получится: как жить без кухни? Да и Сережка не согласится… Ничего, со следующей недели он пойдет на водительские курсы, а в день рождения подарю ему машину. Тогда уж точно переселимся».

Выехав на автотрассу, Тамара включила радио: как правило, в это время в вечернем эфире ворковала Ирина Полуцкая. Но вместо кокетливого голоса подруги из динамиков почему-то донесся незнакомый мужской баритон.

«10 сентября… Два дня назад Ирка улетела на Кипр! — вспомнила она. — Слава Богу, выбралась! Как родила сына три года назад, так нигде, кроме как на даче, и не отдыхала. Хорошо хоть турфирма Плотниковой презентовала ей путевку».

Что-то в тембре голоса нового диджея Тамаре не нравилось, она переключилась на CD и, услышав французскую речь, улыбнулась: о трех днях, проведенных в Париже с Инночкой, она вспоминала часто. Да и франкоязычной музыки под влиянием подруги стала слушать больше.

Проехав по Машерова, она свернула на Орловскую и снова посмотрела на часы: «Нормально, успеваю».

…С Наташкой Молчановой они познакомились, когда крохи-сыновья еще спали в колясках. Похожая на подростка, худенькая темноволосая девушка первой заговорила с Тамарой: как оказалось, жили они в соседних подъездах. Молодые мамы подружились, по очереди бегали за детским питанием на молочную кухню, правдами и неправдами доставали в двойном экземпляре дефицитные вещи для малышей.

Рот у новой Тамариной подружки не закрывался никогда: она часами готова была о чем-то рассказывать. Опустив одну букву в ее тогдашней фамилии Териндина, Крапивина окрестила ее Триндиной, на что Наташка нисколечко не обиделась: она вообще ни на кого не держала зла больше пяти минут.

Подросли дети, пошли в садик, Тамара вышла на работу, а Наташка, едва успев развестись с первым мужем, тут же снова выскочила замуж и стала Молчановой. Крапивина долго над этим смеялась. Спустя год Наташкины родители, стоявшие в очереди на расширение, получили двухкомнатную квартиру на Юго-Западе, куда и переехала беременная вторым ребенком подруга. Общаться они стали совсем редко, а со временем (в новостройке долго не было телефона) связь и вовсе оборвалась.

Каково же было изумление Тамары, когда лет восемь назад на одном из приемов, приуроченных к Неделе польского кино (туда ее затянула только-только начавшая раскрутку своего турбизнеса Плотникова), в большой полной женщине, вихрем носившейся по холлу кинотеатра, а затем по залу, где проходил фуршет, она признала Молчанову. Казалось, та была связующим звеном между собравшимися здесь людьми: все ее знали, все с ней здоровались, и если желали с кем-то познакомиться, то делали это через Наташку.

Ко времени новой встречи она коротко постриглась, стала блондинкой, развелась со вторым мужем, воспитывала двоих детей, но при этом не теряла надежды снова устроить личную жизнь: почти каждый год Молчанова заводила новый головокружительный роман. К слову, она ни капельки не комплексовала по поводу излишков телесной массы, числилась где-то консультантом, занималась всем подряд и рассекала по городу на «Пежо-206» ярко-красного цвета. Все вместе это добавляло эпатажа ее и без того колоритной фигуре.

Больше из Тамариной жизни эта яркая представительница лучшей половины человечества не исчезала. Как только заканчивался очередной роман (не выдержав неуемной Наташкиной энергии, возлюбленные тихо сходили с дистанции), подружка приезжала зализывать раны к Крапивиной: с неделю плакала крокодильими слезами, а потом, получив моральную поддержку, делала глубокомысленный вывод: все мужики — сволочи.

«Но без них нельзя!» — добавляла она назавтра, наводила на лице парадную раскраску и отправлялась искать очередного избранника души и сердца…

Добравшись до дома, прямо у своего подъезда Тамара заметила запиравшую машину Молчанову, мигнула ей светом фар и непроизвольно улыбнулась: «Целую вечность ее знаю, а все никак не могу понять: как ей удается произносить сто слов в минуту?»

— Привет, дорогая! — воскликнула та, едва Крапивина появилась из подземного гаража. — И что у вас за двор такой? Машину некуда приткнуть!

— Благосостояние народа растет: у кого одна машина, у кого — две, — набирая код на дверной панели, спокойно ответила Тамара.